Схизматрица Плюс

22
18
20
22
24
26
28
30

– Прямо с этого места, – сказал Линдсей.

– Но это же не начало пленки.

– Сначала там…

– Да, – голос ее стал ледяным. – Вижу. Жена?

– Да.

– Неважно. Согласись она уехать с тобой, все могло бы пойти иначе. Но теперь она поцапалась с Константином.

– Ты его знаешь?

– Конечно. Он битком набил Дзайбацу жертвами своей чистки. Шейперы из Совета Колец все не умерят гордыню. Они никак не хотят поверить, что дикорастущий может сравниться с ними в искусстве махинаций… Можешь считать свою жену мертвой.

– Может быть, и…

– Вздор. Ты прожил свое в покое и мире, теперь его очередь… О! – Она помолчала. – Это было на корабле Инвесторов? Том, что доставил тебя сюда?

– Да. Сам отснял.

– Ахх… – Стон был исполнен нескрываемого сладострастия. Громадное сердце, располагавшееся под ложем, забилось сильнее. – Это же их матка, капитан… Ох эти инвесторские бабы с их гаремами; что за наслаждение сокрушить такую! Грязные твари… Ты – просто чудо, Лин Дзе, Мавридес, Милош…

– Меня зовут Абеляр Малкольм Тайлер Линдсей.

– Знаю. Константин сказал. Я убедила его, что ты мертв.

– Спасибо, Кицунэ.

– И – что нам в именах? Меня называют начальником полиции. Дело не в фасаде, дорогой, а во власти. Ты надул шейперов из Совета Колец. А моя жертва – механисты. Я перебралась в картели. Я наблюдала и выжидала. И однажды нашла Карнассуса. Единственного, вернувшегося живым из той миссии.

Она весело засмеялась – тем самым знакомым смехом, высоким и переливчатым.

– Механисты отбирали туда самых лучших. Но эти лучшие были слишком сильными, слишком жесткими, слишком хрупкими. Чуждое окружение в союзе с изолированностью сломало их. Карнассусу пришлось убить двоих остальных, и потому он до сих пор кричит во сне. Даже в этой комнате… Его компания обанкротилась. Я купила и его, и все его странные трофеи, а так бы их просто выкинули на свалку.

– На Кольцах говорят, что он – здешний правитель.

– Еще бы – я сама им это сказала. Карнассус принадлежит мне. Им занимаются мои хирурги. В нем нет ни нейрона, не выжженного наслаждением. Жизнь для него – непрекращающийся праздник плоти.