Путеводная звезда. Том 2

— Как дела у Андре?

— Он выполнил свою часть контракта, я свою, — пожал плечами архидемон. — Едет сейчас… к своей женщине. Дальше лучше не спрашивай. Все у него будет…

— Хорошо?

— А это уже как сам решит. Ты же помнишь, что нет объективной истины, потому что только ты сам — мера всех вещей. Ему, как и тебе в скором будущем, предстоит выбирать.

— Ты сейчас про возможную невесту?

— Артур, бросай мыслить столь приземленно. Если хочешь, ты же можешь измениться сам, или изменить весь мир так, чтобы забрать всех троих предназначенных тебе невест. Но ты же не хочешь этого, верно? Тебе предстоит гораздо более сложный выбор.

— Какой?

— Сложный, я же сказал.

— Мы вновь говорим загадками?

— Нет, сегодня никаких недомолвок. Тебе предстоит сделать выбор между добром и злом. Выбор между тем, что есть добро, а что есть зло.

— Непростая задача.

— Никто и не говорил, что будет легко, — только пожал плечами Астерот.

— Я не сомневался… — начал было я, но архидемон еще не договорил.

— …и в ответ на твой выбор я готов освободить тебя от контрактных обязательств, еще и золотым парашютом обеспечив.

— И что от меня для этого требуется?

Улыбнувшись, Астерот широким жестом заставил появиться на столешнице карту Африки, после чего увеличил масштаб, так что в центре изображения оказался протекторат Танганьика.

Кто бы сомневался — было ведь у меня ощущение, что слишком много в моей жизни упоминаний о нем стало. К тому же «друг Степан», с которым мы крепко-накрепко связаны смертью, именно там, на Занзибаре.

Пока архидемон показывал и рассказывал в самых мельчайших деталях, что именно от меня требуется, настроение и возникший было энтузиазм не просто падали, а стремительно рушились вниз. К далеко отрицательным значениям на уровне примерно дна Марианской впадины.

Не зря у меня не так давно возникло ощущение, что что-то заканчивается. Потому что все то, о чем говорил архидемон, буквально переворачивало мою жизнь с ног на голову.

— Уточнение, — произнес прекрасно читающий мои мысли Астерот. — У тебя впереди еще бал в центре Петербурга, а до него нужно дожить и пережить.