– Все равно чужда нам…
– Да что ты? Глянь на меня – предложил я Ссаке – Я живой?
– Ну да!
– Но у меня нейрочип в башке и в других частях тела. Я воюю с помощью боевого экзоскелета. Общаюсь с системой с помощью микрофонов и экранов. А вспомни старые времена, Ссака. Что было у каждого гоблина? Если даже брать по минимуму.
– Ну… постоянный контакт с сетью, считай у большинства чипы в головах, импланты в глазах, в кончиках пальцев. Умные аптечки, прилепленные к коже. У многих вживленные медицинские мониторы, у других охрененные протезы, хотя с появлением запасных и даже выращиваемых по заказу мясных протезов это направление сдохло. Но оно было. Плюс у многих оставались доисторические смартфоны, ноутбуки, а кто-то вообще погружался в игровые виртуальные миры на целые месяцы и даже годы. Я уловила твою мысль, лид. Мы такие же если брать суть.
– Да – кивнул я – Мы намертво сопряженные с электронными устройствами ввода-вывода живые организмы. Мы все – Камальдула. И если Элрой Христес восстановил свои воспоминания, то он точно вспомнил и свою вторую по важности идею-фикс – миром не должны править машины, ибо если машинный искусственно созданный разум указывает сотворенным высшей силой божьим созданиям что делать…
– У него жопа от злости должна была полыхнуть.
– Но если он знал или ему кто подсказал, что Камальдула на самом деле вполне живой организм…
– Да.
– А какая первая по важности его идея-фикс?
– Он считал себя ниспосланным – оскалился я – Тем, кто пришел дабы спасти всех жителей планеты и твердой рукой направить их единственной верной дорогой. Он считал себя тем, кто пришел править, тем, кто несет в себя святой набор почти совершенных генов. Только что вспомнил цифру.
– Какую?
– Двести одиннадцать.
– И что это?
– Официальное количество зафиксированных в собранном на него досье его сыновей и дочерей.
– Охренеть! – округлила глаза Ссака – Нахрена ему столько?
– Погоди, командир – тряхнула головой Джоранн – То есть ты думаешь, что сын божий очнулся во Франциске II, как-то стряхнул с себя амнезию и, прикинув все плюсы и минусы, начал путь наверх, пока не стал Высшим с правом Голоса, а затем и сенатором, достигнув самой высокой из возможных позиций.
– Считай уткнулся носом в жопу Камальдулы.
– И напрягся, чтобы пододвинуть живую машину?
– Ага. Для него – идеальный расклад. Собственный немалый изолированный мирок плюс бессмертие. И послушная живая машина, что выполнит любой приказ. Идеально. А изоляцию от внешнего мира он на первое время бы только одобрил – он сурвер. А сурверы любят крепкие консервные банки.