– Приветствую, коллеги! – сказал он негромко и без лишних предисловий добавил: – Хочу видеть адвоката Дубровскую.
Елизавета не сразу поняла, что легендарный защитник имеет к ней
– Это я, – сказала она, чувствуя, что у нее во рту становится сухо, как в пустыне. Неужели она волновалась?
– Очень хорошо, милая, – величественно кивнул Лещинский. – У нас к вам маленькое дельце. Где тут у вас можно без помех покалякать?
Это было неразрешимой задачей, потому что, помимо Елизаветы, в огромной комнате сидели за столами еще пятнадцать адвокатов, да еще примерно столько же клиентов. О сохранении профессиональной тайны тут не могло быть и речи. Конечно, для решения наиболее щекотливых вопросов, в том числе финансовых, ее коллеги часто использовали раздевалку, маленькое помещение без окон, доверху забитое коробками с архивными делами. Представив, как вытянутся лица ее гостей при виде убого закутка с зонтами, плащами и пыльным хламом, Дубровская почувствовала неловкость.
Помощь пришла неожиданно.
– Елизавета Германовна, – обратился к ней заведующий конторой. – Вы можете на время занять мой кабинет.
Это был благородный жест со стороны Пружинина, но нежданные гости восприняли его как должное…
Имя Владимира Лещинского само по себе звучало синонимом победы. Все, к чему он прикасался, было обречено на успех. В области уголовного процесса, где традиционно результаты работы защитников весьма скромны, известный адвокат достиг сказочных высот. Не раз его клиенты, заклейменные следствием и оплеванные прессой, оказывались на свободе и как ни в чем не бывало заявляли иски о защите свой чести, достоинства и деловой репутации. Уголовные дела, которые казались крепкими и перспективными, обеспеченными надежной доказательственной базой, начинали вдруг хиреть и рушиться, как только Владимир Лещинский принимал поручение на их ведение. Свидетели путались в показаниях, противоречили друг другу и самим себе. Вещественные доказательства терялись или приходили в негодность. Эксперты давали неясные заключения и допускали ошибки. Присяжные раз за разом, ведомые музыкой хорошо поставленной адвокатской речи, выносили оправдательные вердикты.
В чем был феномен Лещинского? Злые языки утверждали, что все его победы получены сомнительными способами: подкупом свидетелей, бессовестным надувательством присяжных, махинациями с вещественными доказательствами. Но все это говорилось за глаза, поскольку ловкого защитника никто за руку не ловил. Обласканный публикой, он плыл на волне успеха и считался известным светским персонажем: слыл знатоком хороших вин, коллекционировал полотна известных художников, посещал оперу. Его эксцентричность позволяла ему всегда находиться в центре внимания прессы.
Так, в одном из дел Лещинский на глазах присяжных порвал в клочья обвинительное заключение, заявив, что оно «…настояно на страданиях подсудимого, орошено слезами его жены и малолетней дочери». Потрясенные заседатели вынесли по делу оправдательный вердикт. Этот трюк пытались использовать другие защитники, но получали лишь частные постановления от разгневанных судей.
Защищая молодую проститутку, обвиненную в жестоком убийстве сутенера, Лещинский нанял профессионального оператора и представил на суд присяжных небольшой фильм из реальной жизни девушек на улице. Пикантная подробность заключалась в том, что в короткометражке он сыграл роль богатого клиента, интересующегося жизнью вокзальных шлюх. Шокированные присяжные заседатели через своего старшину сообщили председательствующему в деле судье о своем желании вынести оправдательный вердикт немедленно, не удаляясь в совещательную комнату.
Его любовные похождения были не менее захватывающими. Так, в одном из дел, защищая крупного нефтепромышленника, Лещинский во всеуслышание отказался от гонорара, который по слухам исчислялся миллионами. Вместо этого, в оплату своих услуг, он пожелал провести месяц в компании его молодой жены. Жадный до денег олигарх посчитал это выгодной сделкой и с легким сердцем отдал ему красавицу. Трагизм ситуации заключался в том, что мужчины получили, что хотели: один – вожделенную свободу, другой – месяц в объятиях красавицы-блондинки; но вот женщине повезло меньше. В результате отпуска, проведенного с адвокатом на Гавайях, ее оставил супруг, нашедший себе новую пассию. Лещинский дарить ей руку и сердце отказался, заявив, что не испытывал к девушке нежных чувств, а всего лишь получал вознаграждение за свой труд.
Вот такой человек появился на пороге юридической конторы, где работала Дубровская, заявляя о том, что у них есть одно маленькое «общее дельце»…
– До меня, милая, дошли слухи, которым я не хочу верить, – начал Лещинский сразу же, как за ними захлопнулась дверь. – Моего клиента вызывают на допрос. Следователь говорит что-то о проверке версии, которую выдвинул молодой адвокат. Якобы этот уважаемый человек, известный психотерапевт, распространял вещества психотропного воздействия…
Он многозначительно взглянул на Лизу и продолжил:
– Я этому не верю! Не могла молодая способная девушка очернить славного человека. Разумеется, все это проделки следователя, хитрые подковерные интриги, задуманные конкурентами доктора. У богатых и удачливых всегда есть враги. Не сомневаюсь, что вы понимаете меня и полны решимости уладить это маленькое недоразумение.
– Но я… действительно заявляла это ходатайство, – проговорила Лиза, чувствуя, что решимости ей как раз и не хватает.
– Что, милая? Я не расслышал, что вы сказали?
– Я… считаю, что доктор Левицкий в самом деле замешан в распространении психотропных веществ, – выдавила Елизавета, сама пугаясь собственной смелости.
ebooksa