— Оттуда, откуда и вы, — спокойно произнес Бен. — От генерала Найчеза Уошберна. Перед отъездом он вызвал меня и сказал, что считает, что в группе правду о группе лейтенанта Броуди должны знать двое. На всякий случай. Выбор пал на меня.
Карадайн успокоился и произнес:
— Значит, так тому и быть.
— Почему вы все-таки не рассказали про Броуди русскому?
— Потому что ему совсем не нужно это знать. Еще вопросы есть?
— Он был бы последним дураком, если бы после такого рассказа согласился с нами идти, — Бен осклабился.
Стас был уверен, что не заснет, раньше бы никогда не заснул, но стоило ему залезть в спальник, пахнущий свежим паралоном, и закрыть глаза, как он разом отрубился. И еще храпел. Старый он стал.
Когда его тронули за плечо, ему показалось, что это произошло через секунду. Над ним возвышался Дэвид.
— Что случилось? — спросил Стас, в ответ тот молча поманил его за собой.
Стас с сожалением выбрался из нагретого мешка, и воздух по контрасту показался ему ледяным.
— Ты чего не спишь? — спросил Стас.
— На дежурство заступил, решил осмотреться и вот, — Дэвид указал вперед.
В предутреннем, но все еще довольно густом сумраке Стас различил фигуры американцев, возвышающихся рядом с лежащим Мехди. Все вроде было так же, как и в тот момент, когда афганец только улегся, подложив суму под голову. Одна нога подогнута, голова расслаблено откинута вбок.
И только нож, вбитый в сердце по самую рукоятку, портил картину.
Выяснилось, что отсутствует Карадайн.
— Куда он делся? — спросил Бен у Эдди, дежурившего первым.
— Он не ложился. Вокруг лагеря все ходил, потом когда затих, я думал, что он тоже лег.
— Думал он! А если б и нас как этого афганца?
— Я за ним не следил!
— А за чем ты следил? За собственными шарами? Чтоб не укатились ненароком?