— Тогда почему он… — И тут же умолк.
— Что «он»?
— Ну… — Черт возьми, должен же он поговорить с кем-нибудь, кто ему нравится и кто в случае необходимости может даже прикрикнуть на него. Как папа. Или Фриц. Или полковник Брисби. Вокруг Торби постоянно вертелись люди, но он чувствовал себя совершенно одиноким. Казалось, только Леда старается выказать к нему дружелюбие.
— Леда, какую часть того, что я тебе рассказываю, ты передаешь отцу?
К его удивлению, девушка покраснела.
— Почему ты так говоришь, Тор?
— Ну, у вас с ним такие трогательные отношения… Так как же?
Она вскочила.
— Если ты позавтракал, то давай прогуляемся.
Торби поднялся из-за стола, и они побрели по дорожкам сада, прислушиваясь к завыванию ветра над куполом. Леда привела его в укромный уголок вдали от дома, скрытый кустами, и присела на валун.
— Отличное место для разговора с глазу на глаз.
— Неужели?
— Когда в саду установили подслушивающие устройства, я отыскала местечко, где могла целоваться, не опасаясь папиных соглядатаев.
Торби удивился.
— Ты что, серьезно?
— Разве ты не понимаешь, что тебя везде подслушивают, ну разве что за исключением горнолыжных склонов?
— Я даже не думал… И мне это не нравится.
— А кому это может понравиться? Но это обычная мера предосторожности, ведь речь идет о такой важной персоне, как Радбек. И ты не должен ругать за это папочку. Мне пришлось потратить несколько кредитов, чтобы узнать, что сад прослушивается далеко не так тщательно, как ему кажется. И если ты собираешься сказать что-нибудь и не хочешь, чтобы тебя услышал папочка, то говори сейчас. Он об этом никогда не узнает. Обещаю тебе.
Торби помедлил, внимательно осматриваясь вокруг. Он решил, что если где-нибудь поблизости установлен микрофон, то он должен быть замаскирован под цветок… что было вполне возможно.
— Пожалуй, стоит подождать до лыжной прогулки.