— Полувзвод! По капсулам!
— Отделение!..
Мне пришлось подождать, пока рассядутся и уйдут в «ствол» четвертое и пятое отделения. Потом в «стволе» показалась моя капсула. Забираясь в нее, я успел подумать: а тех, древних, тоже дрожь брала, когда они влезали в своих троянских коней? Или это только я один такой?
Джелли проверил каждую капсулу на герметичность и собственноручно упаковал меня. При этом он, наклонившись, шепнул:
— Не тормози там, Джонни! Все как на учениях!
Люк надо мной захлопнулся, и я остался один. Как на учениях, значит… Меня затрясло с новой силой.
В наушниках послышался голос Джелли. Он вызывал капитана:
— Мостик! Дикобразы Расжака, к броску готовы!
— Семнадцать секунд, лейтенант! — раздалось в ответ веселое контральто капитана. Она обратилась к Джелли как к «лейтенанту»… Конечно, лейтенант Расжак мертв, и, может, Джелли скоро присвоят это звание… но пока что мы — Дикобразы Расжака.
— Удачи, ребята, — добавила она.
— Спасибо, капитан.
— Не подкачайте! Пять секунд…
Я был перетянут ремнями, будто багажный тюк, — живот, лоб, голени, — однако трясло меня пуще прежнего.
После отстрела всегда становится легче. До того сидишь в полной темноте, против перегрузок перебинтованный, как мумия, — тут и дышать-то трудно. Но в капсуле — азот, и шлема снимать нельзя, даже если б ты и мог его снять. Да и капсула все равно уже в «стволе»… В общем, если по кораблю попадут до того, как отстрелят твою капсулу, ты так и сдохнешь от удушья, не в силах пошевельнуться. От этого-то ожидания в темноте, наверное, и трясет — как подумаешь иногда: а вдруг ты остался один?! Корабль с развороченным корпусом несется по орбите на манер «летучего голландца», и скоро ты, не способный даже шевельнуться, начнешь задыхаться… А может, корабль сошел с орбиты; тогда найдешь свои два квадратных метра внизу — если не сгоришь по дороге.
Тут корабль начал торможение, дрожь отпустила. По меньшей мере восемь «же», если не все десять! Если за штурвалом женщина, то, считай, хорошая встряска тебе обеспечена, а привязные ремни оставят на теле массу синяков. Да, я в курсе, из женщин выходят лучшие пилоты — реакция у них быстрее, перегрузки они переносят лучше, и потому маневр «налет — отступление» они выполняют гораздо четче и быстрее. Это здорово повышает наши шансы выжить; их шансы — тоже. И все-таки, когда на тебя навалился вес в десять твоих собственных, веселого в этом мало, я вам скажу.
Но капитан Деладрие дело свое знала туго. Я даже не почувствовал, как наш «Роджер Янг» прекратил торможение, только услышал ее команду:
— Носовые… Пуск!
Последовали два толчка — вниз пошли Джелли и помкомвзвода, — и тут же:
— Левый и правый борт… Пуск!
Теперь наша очередь.
ebooksa