— Виолетта! — крикнул староста, глянув на одну из дверей своего жилища.
Из комнаты наложниц вышла совсем юная девушка и покорно посмотрела на Анатолия Владимировича.
— Деточка, ты знаешь Ломаку?
Виолетта уставилась в потолок, вспоминая.
— Ну, такой крепыш молодой, чернявый, с большими выразительными глазами, — помогла ей Светлана.
— Вроде знаю, — кивнула девушка.
— Так вот, пойдешь к нему, — распорядился Едаков. — Потрахайся с ним пару дней, только смотри, чтобы не влюбиться. Ты мне принадлежишь. Пусть он это помнит, и сама не забывай.
Едаков хотел сказать что-то еще, но снаружи послышались возня и крики. Он осторожно приоткрыл дверь и выглянул. На станции было темнее, чем в его жилище, он не сразу разглядел людей за постом охраны — площадкой, огражденной по ту сторону сеткой-рабицей.
Костя умудрился повалить охранника и вырваться из рук другого. Парень кинулся на сетку и вцепился в нее.
— Староста! Верни мне Марину! Верни!
Из будок охраны, стоявших по бокам от входа в жилище правителя, выскочили несколько человек.
— Угомоните его немедленно! — закричал Едаков.
Но бурлившее в сознании Ломаки отчаяние придавало ему сил. И крохотная нить надежды… Тонкая, ломкая соломинка, за которую он хватался… Беременность Марины. Он вдруг увидел в этом какое-то волшебное явление и больше не воспринимал положение жены как нечто плохое и сулящее большие проблемы и страдания. Нет. Это могло спасти ее, а значит, и его. Ведь он не видел жизни без Мерины. Весь мир сейчас рушился вокруг. Все переворачивалось в огромной мешанине горя. И в этом ужасном хаосе для него засветилась искорка надежды. Крохотное чудо новой жизни, что билась в теле его возлюбленной.
— Охотники забрали двух человек! Они забрали двух! Ты должен ее вернуть! Это против правил! — кричал Константин, расталкивая охрану, с тупым упорством кидающуюся на парня, который никогда не показывал своей силы, а сейчас выглядел просто несокрушимым.
— Что за бред? — пробормотал староста.
— Она беременна! Они забрали двух человек! У нее ребенок будет!
Староста обернулся к жене и шепнул:
— Черт, это как понимать?
— Бредит. Никто не подтвердит. А если мы предъявим ультиматум тварелюбам, то отношения с ними испортим. Да и нельзя считать комок слизи в брюхе девки человеком.
И Константин замер. Светлана старалась говорить тихо, но каким-то непостижимым образом напряженное, граничащее с безумием сознание парня уловило ее слова.
ebooksa