Глафира выбрала очки, нацепила их на нос, уставилась в зеркало:
— Ну вот, теперь я настоящая училка!
— Вы учительница? — похоже, мой вопрос прозвучал слишком резко.
— Ну да, учительница, — смутилась барышня.
— А где преподаете?
— В городском лицее.
— Девятый сектор, строение пять?
— Ну да, теперь все там работают, — барышня смотрела на меня с любопытством и легкой иронией, похоже ее забавляла моя возбужденность.
— А с какого возраста вы принимаете в школу?
— С шести, — улыбнулась она близоруко.
— Как хорошо!
Я уже отпустила поводья: нужна была информация, и за нее я готова была на любой, даже глупый поступок.
— А можно попасть к вам в лицей? У вас там пропускной режим?
— Понимаю вас! — вздохнула пациентка. — Сейчас так трудно встретить интеллигентного человека! Все научные центры за окружной… и адвокатские конторы, и больницы. В старом городе сплошь торгаши и банкиры, а местная элита засела в Ратуше и близко никого не подпускает. Только в школе и встретишь приличных людей. Но я вас разочарую: в нашем лицее работает мало мужчин, вы не найдете там достойного партнера.
Все это время я бестолково хлопала глазами, пока окончательно не убедилась: мадам уверена, что я ищу себе культурного самца. Мысль о том, что я усердствую ради ребенка, не приходит в ее безмятежную голову. Инстинкты материнства у населения вытравлены на корню! Все это горько и печально… и в то же время очень кстати: я снова остаюсь вне подозрений!
— Проведите меня в ваш лицей! — попросила я ангельским тоном и кротко взглянула на пациентку. — А я за это осмотрю детей. Проверю зрение у первоклашек.
Барышня поерзала на стуле, потеребила пуговицу на жакете, повздыхала, поморщилась… и согласилась:
— Я поговорю с нашим директором (кстати, очень солидный мужчина), — тут она заговорщицки подмигнула. — Хочу предупредить: на него имеет виды наша завуч — у нее после физика ни одного партнера за год.
— Обещаю вести себя скромно. Займусь кандидатами рангом пониже, — тут я позволила себе улыбку. — Тем более, физик уже на свободе!
Энтузиазм собеседницы померк на глазах. Я поняла, что брякнула очередную глупость: