- Верно, это главная отличительная особенность индуизма и близких к нему религий, к тому же подтвержденная документально зафиксированными фактами. Так, например, в 1926 году индийский мальчик Джагдиш Чандра из города Барейли внезапно объявил себя Джай Гопалом, сыном зажиточного горожанина Бабуджи Панди из города Бенареса в трехстах милях от Барейли, где мальчик никогда не был. Трехлетний Чандра сумел хорошо описать обстановку бенаресского дома и личность Бабуджи. На поверку выяснилось, что у Бабуджи действительно имелся сын Джай Гопал, умерший несколькими годами ранее. Известный специалист в этой области Ян Стивенсон собрал сведения более чем о двух тысячах подобных случаев. Так что здесь высшие силы не обманывают своих адептов. Но разберем теперь, какова плата за все это. Общество жестко поделено на касты, что в современных условиях сильно тормозит его развитие, да и в частной жизни людям слишком обременительно соблюдать запреты на общение с представителями низших каст. Далее — почти насильственное вегетарианство. У нас тоже есть добровольные последователи этого учения, и они уверяют, что вегетарианство очень полезно, но, боюсь, к детям это никак не относится. Мясная пища усваивается лучше растительной, в ней более ценные белки, легко усвояемое железо, недаром животные-хищники, как правило, умнее травоядных. В результате детям-вегетарианцам грозит анемия и задержка в развитии. Еще одна напасть — многочисленные священные животные. Коровы в Индии ведут себя настолько нагло, что не понимаешь, кто кому служит: скотина — людям, или люди — скотине. Поощрение живущим праведно — переход в следующей жизни в более высокую касту, наказание грешникам — понижение в социальном статусе вплоть до переселения души в тело животного и даже в неодушевленный предмет. Но, как я уже говорил, касты мешают развитию общества и от них все равно приходится избавляться, так что выгоды от ведения праведной жизни решительно сходят на нет. Что же касается наказания в виде низведения в следующей жизни до статуса животного, то тут как раз нет доказательств, что оно происходит на самом деле. Во всяком случае, животным никто себя в прежней жизни не вспоминает.
- Буддизм и сикхизм вроде отвергают касты, — решил проявить свою эрудицию Вадим.
- Да, эти религии отрицают кастовое деление, но почитание священных животных остается и в сикхизме, а в буддизме ограничений еще больше. Нельзя, например, ковырять землю! Кроме того, буддизм потрясающе перевернул с ног на голову саму идею воздаяния в виде переселения души! В этой религии череда последовательных перерождений считается наказанием, а целью праведника является остановить ее, слившись в загробном мире с божеством. Все бы ничего, но для этого требуется предварительно избавиться ото всех желаний! Более того, высшее состояние души подразумевает отсутствие не только желаний, но и мыслей! Не знаю, кого могло бы удовлетворить существование в виде ничего не желающей и немыслящей субстанции, но для меня этот буддистский «рай» был бы настоящим адом! Подведем итог: все эти религии выставляют своим адептам весьма жесткие требования, к тому же мало способствующие социальному прогрессу, а за следование им выдают весьма сомнительные вознаграждения.
- Ну и круто вы с ними разделались! — почти восхищенно сказал Каледин. — Но ведь, как я понимаю, в том же исламе требования к верующим куда жестче. Как вы оцените эту религию?
- Ислам — это вообще особый разговор, — промолвил Тверинцев. — Прежде всего, это учение отрицает свободу воли человека. Все, что ни происходит в мире, творится по воле Аллаха! Отсюда вера в предопределение, пренебрежение к смерти, полное подчинение частной и общественной жизни индивида религиозным догмам. Ислам застыл в средневековье, он не приемлет никакого общественного прогресса. Эта религия идеально пригодна для нужд пассионариев, но не для гармоничных людей, проживающих где-либо за пределами аравийских пустынь. К серьезным порокам ислама следует отнести неравноправное положение женщин. Запрет на ростовщичество оборачивается невозможностью нормальной банковской деятельности, а следовательно, и слабостью всей экономики. Добавим сюда вздорные запреты на потребление спиртного и свинины, на изображение людей и животных, на хождение без головных уборов, впрочем, тут можно долго перечислять. В итоге верующим в Аллаха приходится выбирать между частичным отходом от этих догм и абсолютным духовным рабством. Все это, безусловно, серьезнейшие минусы данной религии. К плюсам можно отнести только допущение многоженства и легкость развода. Думаю, здесь приложил руку лично Мухаммед, который, как известно, был очень любвеобилен. Теперь посмотрим, какую же награду предлагает ислам за выполнение всех этих жестких предписаний. Праведники после смерти попадают в рай, где возлежат на ягодицах обнаженных гурий. Возможно, для Мухаммеда в этом и выражалось наивысшее человеческое счастье, но встает закономерный вопрос: а каковы тогда загробные перспективы земных гурий? А что делать в этом раю душам тех, кто скончался, не дожив до возраста полового созревания? Или после смерти их души должны резко повзрослеть? С чего бы это? До сих пор общим местом в богословии считалось, что детская душа и после смерти остается детской. А как, наконец, быть тем, кого и при жизни прелести гурий не слишком прельщали, вот как меня, например? Или любителям философии и им подобным путь в мусульманский рай заказан? По-моему, вывод ясен: высшая сила, властвующая над мусульманами, недружественна людям, она рассматривает их всего лишь как инструмент в борьбе с другими силами.
- Остается еще христианство, — произнес Вадим.
- Да, христианство и породивший его иудаизм. Можно, конечно, рассмотреть еще многочисленные языческие культы, к ним тоже имеется масса претензий, но они все же не так интересны, поскольку уступили мировым религиям в схватке за души людей, тем самым продемонстрировав свою слабость. Стало быть, и высшие силы, породившие мировые религии, объективно сильнее. Тем опаснее некритично воспринимать представления о морали, которые они навязывают человечеству.
- Но христианство как раз ближе всего к общечеловеческой морали, — возразил Вадим. — В конце концов, именно в этом учении был сформулирован универсальный критерий добра и зла. Помните, в Евангелии от Матфея: «Во всем, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними».
- Особенно интересно это звучит из уст мазохиста! — усмехнулся Тверинцев.
- А при чем тут мазохизм? — не сразу врубился Каледин. — А-а, вы хотите сказать, что эта формула тоже не всегда работает, как надо…
- И это тоже, — произнес Тверинцев. — Но главное, что само по себе христианство — глубоко мазохистская религия. Это проявляется в глубоком внедрении в христианскую традицию чисто мазохистских символов. Вспомните, какое значение придается флагелляции Христа! А омовение им ног апостолов? Любой психоаналитик скажет, что фетишизм ног — один из признаков мазохизма. А знаменитый совет подставить вторую щеку, когда по одной тебя уже ударили? А распространенные представления, что счастье в загробной жизни надо выстрадать в жизни земной, не ропща на Господа? Не заслужить честной жизнью, упорной работой, героической борьбой во благо людей, наконец, а именно ВЫСТРАДАТЬ! По христианской традиции, главное в подвиге Христа — не борьба его с некой враждебной людям силой, именуемой Лукавым, не слом старых заскорузлых порядков, не разоблачение фарисеев, не избавление израильского народа от захребетников, не целительство, наконец, а именно то, что он добровольно принес себя в жертву, чтобы искупить первородный грех человечества. В чем этот самый грех заключался и кому именно Иисус приносил себя в жертву — этот вопрос стоит потом рассмотреть подробнее. Но важен сам факт. Добровольная мучительная смерть на кресте — наверное, высшее проявление мазохизма. Недаром в первые века новой эры у Христа появлялись многочисленные последователи, взыскующие терновый венец, то есть мученическую смерть по имя веры. Некоторые экзальтированные фанатики тогда сами себя распинали, и в христианских общинах их отнюдь не осуждали как самоубийц! Потом это как-то сошло на нет, хотя на Филиппинах, говорят, практикуется по сей день. И вот апофеоз: на третий день после распятия происходит воскресение Христа. Да это же просто торжество мазохизма!
- А не слишком ли смело вы толкуете личность Христа исключительно как мазохиста? — спросил Вадим.
- Если бы только я — сама церковь так его толкует! Вспомните судьбу фильма «Последнее искушение Христа»! Многие католические и православные церковные иерархи обвиняли его создателей в богохульстве и требовали запретить его демонстрацию. В чем же, скажете, там заключается богохульство? Да в том, что режиссер фильма посмел изобразить Иисуса нормальным мужиком, а не андрогином с мазохистскими наклонностями. Охотно верю, что церковники правы и режиссер действительно погрешил против истины. Но это как раз и означает, что представлять Христа НЕ мазохистом — богохульство с точки зрения его верных адептов, значит, мазохизм — его неотъемлемая сущность. Хотя, конечно, если тем же протестующим против фильма этот вопрос задали бы прямо в лоб, они непременно стали бы отпираться, впрочем, последнее тоже вполне в христианской традиции — вспомните поведение апостола Петра после ареста Иисуса! Но что бы они не говорили, шила в мешке не утаишь. Впрочем, для самих мазохистов, к каковым, судя по всему, относится изрядная часть христианского духовенства, особенно из числа монашествующих, мазохистские устремления покровительствующей им высшей силы никоим образом не являются ее недостатком. То же справедливо и для всей религии. Охотно готов признать: для лиц с соответствующими наклонностями идеально подходит список тех правил, исполнения которых требует данная религия от своих адептов, и воздаяние за праведную жизнь выглядит весьма солидным. Недаром многие видные христианские иерархи проповедовали флагелляцию, а некоторые известные христианские святые сами были отчаянными флагеллянтами, например, святой Доминик и святой Франциск. Но ведь эта религия всегда претендовала на представление интересов всех людей без исключения, а не все же люди, в конце концов, являются мазохистами! Почему обычные люди должны отказываться от радости нормального секса, не связанного обязательно с появлением детей, к чему им все эти изнурительные посты, умерщвление плоти путем бичевания, вечная униженная убежденность в собственной греховности? Вряд ли они в состоянии в достаточной степени проникнуться мудростью утверждения, что унижение паче гордости! Но, впрочем, эта наша претензия относится именно к христианской церкви, а не к самой высшей силе, именуемой Христом. Судя по всему, это как раз то редкое исключение, когда цели высшей силы были направлены на благо людей, пусть у нее и были несколько своеобразные представления о том, в чем это благо состоит. Спасибо ей хоть на том, что сумела внедрить в умы людей понятие о ценности всякой человеческой жизни. До появления христианства убийства раба, да и собственного ребенка, отнюдь не считалось преступлением. Скажу прямо, мы мечтаем о том, что на Земле снова появится такая высшая сила, желающая защитить род людской от происков всех других, недружественных нам высших сил. Беда, однако, заключается в том, что положительного импульса, приданного Иисусом развитию человеческого общества, хватило ненадолго. Его же собственные последователи все и исказили.
- То есть по-вашему выходит, что христианские церкви ныне лишены былой благодати? — произнес Вадим.
- Если уж на то пошло, благодати христианская церковь лишилась еще в VI веке, когда из гонимой стала правящей. Епископы тут же обзавелись привилегиями и принялись сражаться за теплые места. Дальше, совершенно естественно, началась борьба за утверждение единственно верного учения, начались гонения на еретиков, началось лизоблюдство перед императорами. Первый же Вселенский собор убедительно продемонстрировал все эти язвы.
- И кто, по вашему мнению, тогда был прав: ариане или никейцы? — улыбнулся Каледин.
- Одни других стоили! И ариане, и никейцы прежде всего боролись за благосклонность действующих римских императоров. Был императором ярый арианин Констанций — и арианство стало господствующим течением христианства. Взошел на престол фанатичный никеец Феодосий — и то же арианство официально объявили ересью. По большому счету, теоретики обоих этих течений, увлекшись спором о человеческой или божественной сущности Христа, прошли мимо главной проблемы своей религии — ее тесной связи с иудаизмом.
- А почему, собственно, вы считаете это проблемой? — удивился Вадим. — Основы обеих религий близки, у христианства нет собственной целостной картины сотворения мира, и оно заимствует ее у иудаизма, да и полученные по наследству культурные традиции тоже пошли на благо христианству. Что вы видите в этом плохого?
- Плохо здесь то, — осклабился Тверинцев, что христиане по сути молятся ДВУМ различным высшим силам, отнюдь не похожим одна на другую, и не замечают в том никакого противоречия, хотя взору со стороны оно очень даже заметно! Чтобы затушевать это противоречие, ввели в обращение догмат о триединстве. Третьим приплели Святого Духа, хотя, исходя из имеющейся информации, последнего никак нельзя считать отдельной высшей силой — он скорее символизирует собой внешние проявления двух других. И это тоже не новость: бывали и раньше случаи, когда два различных бога объединялись под общим именем. Такое, например, произошло в Древнем Египте, когда в силу объединения страны главой одной из его провинций и воцарением оного в качестве фараона провинциальный божок Амон был отождествлен с общеегипетским богом солнца Ра. Чтобы понять, почему такое отождествление опасно именно для христианства, стоит поподробнее разобраться в том, что из себя представляет высшая сила, покровительствующая иудеям и известная им под именем Иеговы.
- Ну, Иегова вроде сам немало о себе рассказывает! — усмехнулся Каледин. — Достаточно почитать Тору!
ebooksa