Пока шла передача, немцы сообразили, откуда исходит опасность и приготовились стрелять на поражение. И, как только передача закончилась, открыли огонь.
- Линять надо - сообщил товарищам Вяземский.
- Надо, так линяем - принял решение Иванов. - Только куда? Немцы-то нас уже окружили…
- Бегать нада через паравозный стойбище - предложил Хабиббулин, - пара как в бане, а немец баня любить нет…
Радистка быстро собрала рацию, Сидоров, выпустив последнюю очередь из своей пушки, ее подхватил и рота бросилась вниз по лестнице. Но тут им не очень повезло: сержант Синеок подвернула ногу.
- Бегите без меня!
- Разведка своих не бросает! - Сидоров отшвырнул ставшую уже бесполезной пушку и, подхватив Людмилу Константиновну, бросился догонять сослуживцев.
Самым сложным было добежать до знакомого уже до последней веточки леска у станции, но тут с немцами сыграла дурную шутку их хваленая немецкая дисциплина. Путь к леску проходил через полевой лагерь второго батальона того самого сто тридцать восьмого пехотного полка - однако все немцы по тревоге лагерь покинули и ушли на станцию. Так что во время забега разведка встретила лишь парочку дежурных по лагерю, которым тут же и не повезло.
- Хреновато - прокомментировал забег Иванов, - у меня только одна обойма к ТТ осталась. Ладно, дойдем до расположения - там перезарядимся.
- А у меня уже перезаряжать нечего - грустно констатировал Сидоров.
- Зато у тебя теперь оружие гораздо более для германца страшное - не удержался от подколки Вяземский. - Есть женщины в русских селеньях! - с выражением продекламировал он и примолк, вероятно продолжив творение гениального поэта про себя.
- Слона на скаку остановят и хобот ему оторвут - как-то совершенно не в тему отозвался Петров.
- Товарищи красные бойцы и красные командиры, - встрял в разговор Вайберг, - у меня возникли смутные подозрения, что немецкие фашисты начали нас преследовать. Может быть, продолжим беседу в расположении?
Бойцы по привычке встали, попрыгали - и медленно пошли обратно в сторону советских войск. Бежать не получилось: все очень устали и сил на новый забег не осталось. Не сберегли бойцы эти силы - понадеявшись, что назад идти уже не придется, все их истратили на пути к станции. Даже Сидоров притомился настолько, что был вынужден посадить Людмилу Константиновну на шею, как маленькое дитятко - нести и рацию, и батарейку в одной руке и у него уже не было сил.
К удивлению Иванова, и к еще большему удивлению Вяземского и Вайсберга, немцы их особо преследовать не стали, а, добежав до леска, постояли и повернули обратно в лагеря.
Причину столь странного поведения противника разведчики выяснили, лишь вернувшись в расположение. Возвращение оказалось триумфальным: Синеок, увидев ожидающую их в лагере знакомую радистку из штаба, радостно помахала рукой и радостно закричала:
- Эгегей, моя лошадка! Вот мы и дома!
А ожидавшая из радистка радостно захлопала в ладоши. Когда же бойцы, зайдя в расположение, повалились на землю, в Людмила Константиновна спрыгнула со спины носителя, ее подружка сообщила:
- Немцы по радио передали, что наступление отменяется, все войска должны немедленно приготовиться к отражению атак диверсантов. А еще…
За чаем, быстро вскипяченным Хабиббулиным, разговор зашел о прошедшем рейде.
ebooksa