К слову, о сожженных деревнях… Не забыть бы о старушке…
Освободители заняли цитадель Ванской скалы. Разместив взвод в узкой каменной пещере с окном-бойницей, Эдесян отправился искать старушку. Та обнаружилась у входа, сидящей просто на траве. Солдат запоздало подумал, что лестницы крепости для дряхлых ног слишком круты и высоки.
– У вас есть в Ване родственники? – спросил он на армянском.
Женщина подняла изборожденное морщинами лицо. Ветер трепал редкие седые волосы.
– Моего мужа и зятя в начале года забрали. Сказали – в армию. Зятя еще ладно, а старика-то? Я их больше не видела. Внуку трехлетнему вспороли живот у меня на глазах, а дочерей изнасиловали, а после убили… Как убивали – уже не видела, сознание потеряла. Ироды, стало быть, решили, что померла, так и оставили. Ни в этом городе, ни в этом мире у меня нет никого. А ты, наверное, возомнил, что меня спас?
Гаспар Эдесян молчал с минуту.
Перед глазами стояла горящая деревня, которую проходили вчера. На грязных улицах валялись трупы женщин, стариков, детей… Их убийцы, раздосадованные долгими неудачами в Ване, здесь не встретили сопротивления. Завывал ветер, где-то кричала раненая лошадь. Страшно, как человек. Страшнее, чем человек. Эдесян пошел на крик.
– Ун-дег, куда? – рявкнули сзади.
– Лошадь добью, вашвысокобродь.
– Назад!
Но он уже свернул за дымящиеся развалины. Вороная кобыла лежала на серых грядках, из вспоротого бока хлестала кровь, передние копыта били землю, влажные глаза уставились на подошедшего солдата. Даже кричать перестала. Поняла, что пришел… Кто – палач, избавитель? Эдесян вскинул винтовку, прицелился, выстрелил в голову.
– Ирод!
Обернулся и увидел маленькую сухую бабульку. Не сразу даже понял, что обругала она его по-армянски.
– Давай! – захрипела старушка. – И меня тоже. Давай же.
– Она отмучалась, бабушка. А вам здесь оставаться нельзя.
И пристроил выжившую армянку в обоз с провизией, чем вызвал гнев капитана Аствацатурова.
– Вы что себе позволяете, ун-дег? Кто газг’ешил стаг’уху тащить? Она же вот-вот богу душу отдаст.
– Прикажете пристрелить ее, как лошадь? – устало бросил Гаспар Эдесян.
– Наглец, – капитан влепил пощечину.
Тогда больно не было.
ebooksa