Туман... Давненько я себя так паршиво не чувствовал. Этот упрямый офицер успел основательно попортить мне нервы еще неделю назад, когда вместе со своим отрядом загнал нас в ловушку к самой реке. Но мы решились на прорыв и ускользнули. Из пятнадцати человек патрульных не вернулись десять. Из восемнадцати голов членов Стаи не вернулись шестнадцать. Никому еще не удавалось так нас потрепать. Даже за туманом. Никому. Мы – Стая. Мы – сильны. Непревзойденно сильны.
Рыжий командир был упрям как сто баранов, силен как лошадь и ловок как куница. Прикидывается честненьким да благородненьким, как там это принято одобрять у людишек – а сам хитрый, что твоя лисица, и обманом вовсе не брезгует. В том бою мы потеряли почти всю стаю, и тогда я понял, что впервые в жизни столкнулся с поистине достойным противником.
Мы нападали раз за разом, короткими резкими атаками, чтобы ударить и мгновенно отступить под защиту леса. Почти все время шел проливной дождь – они отстреливались. Остервенело, яростно, упрямо. Они теряли своих товарищей, и тут же, переступая через трупы, атаковали снова. Мы убивали каждую ночь по одному человеку, рассчитывая вызвать страх, но рыжему офицеру было плевать на убитых. Он вздергивал подчиненных буквально за шиворот, как трясут нашкодивших щенят, и солдаты вытирали на ходу сопли, и снова бросались в бой. Они мерзли в засадах, часами валяясь в кустах под проливным дождем – чтобы затем застрелить очередного члена стаи – аккуратно, точно и безжалостно. А еще нас именуют убийцами – на себя бы посмотрели. Они ничуть не лучше нас. Они – даже хуже. Это благодаря им мир сделался таким.
Человек… венец Природы… ну, да. Человек – убийца Природы, и иначе быть не может. Покажите мне хотя бы одного зверя, который уничтожал бы свою землю. Вот, то-то и оно…
Стая атаковала. Число убитых с обеих сторон переваливало за полдюжины. Рыжий офицер, стоя под проливным дождем на берегу реки, коротко и резко отдавал приказы, и его голос будто рубил мерный дождевой шелест. Мы прятались в кустах неподалеку, и видели все это. Кто-то из патрульных закричал что-то, громко и зло, рыжий отозвался, солдат в ответ поднял винтовку, целясь ему в грудь. Слов мы не разбирали, но сцена была понятна и без слов. Остальные замерли, растерявшись. Глупые, ущербные существа. Рыжий молчал несколько секунд. Затем что-то произнес. Очень тихо, слова слились с дождем, но солдат растерялся и даже, будто бы, опустил оружие.
Вот тут-то рыжий резко вскинул руку – и прогремел выстрел. Солдат вздрогнул и пошатнулся, ухватился за ухо, кровь смешалась с дождевой водой. Рыжий еще что-то сказал, развернулся и направился в сторону лагеря.
Никто не выстрелил в спину. Даже бунтовщик выглядел пристыженным. И все сникли – тише воды, ниже травы. А ведь командир даже никого не убил. Просто припугнул, я так понимаю. Трусы.
Нет, не трусы вовсе. Чтобы с нами сцепиться нужно ого-го сколько смелости. Рыжий не только создал этот огонек, в темном лесу, где каждый вздох может стать последним, под бесконечным ливнем, под серым грозовым небом, в атмосфере ежесекундной смертельной опасности – он не только заставил их не испугаться. Он еще и каким-то непостижимым образом поддерживал в них отвагу. И сражались они под руководством рыжего командира смело и решительно – до тех пор, пока все же не проиграли. Проиграли – но я могу поспорить на что угодно: будь на их месте кто другой – они бы и суток не продержались. Эти же удерживали нас на расстоянии от города в течение десяти дней. Десять дней! Есть, на что дивиться.
Да, я ненавидел рыжего офицера, ненавидел и презирал, как презираю всех людишек – но я восхищался им. И ничего с этим не поделаешь.
А теперь я убегал от проклятого красного дыма, припадая на все четыре лапы и валясь на землю через два прыжка на третий. Подумать только, он едва не вскрыл мне глотку ножом! Да еще и пропорол легкое. Силен, каналья… Будто мало мне было пули этой полудохлой белобрысой шлюхи! Что-что, а не ожидал я от нее пули, да и куда мне было деваться в жалкой маленькой комнатке, заставленной кроватями?! Никакого простора для маневра, даже не увернешься – шлюха рассчитала верно. А все мелкая рыжая дрянь, предательница. Готова лизать руки людишкам и вилять хвостом, только бы ее по головке погладили. Мерзость.
Полковничек и купился. Никчемным стариканом его не обругаешь – а очень хочется. Но тут даже он сдал, увидал смазливую мордашку, и сдал. До чего они все отвратительны… еще Настоятель с его дымом… Зачем он меня прогнал?.. Спасал рыжего патрульного?.. Да, тот проиграл – куда ему, человеку, но проиграл все же честненько-благородненько, дурак. Далась ему эта самка. Все-таки, людишки – очень странные создания. Ничего помимо глубочайшего презрения они не заслуживают.
Рыжий командир не в счет. Теперь – не в счет.
Из него получится прекрасный боец. Он будет достойным вожаком, когда придет мой час. Да, я решил не убивать его. Закусить можно было самкой – хоть в ней воли к жизни, что водки в бутылке наутро – не было совсем. А вот рыжий командир слишком хорош, чтобы вот так вот, запросто, разбрасываться его жизнью.
…Если бы не красный дым. Чертов Настоятель! Что на него нашло?!..
Ладно, я должен навестить Лаэрри.
Нэйси
Мы глядели на экран, разинув рты и жадно ловили каждое слово. Все огромное помещение будто померкло, отступили тусклые металлические стены, растворились в мягкой темноте – мы видели только человека в бирюзовой униформе.
А он все продолжал говорить…
— …Советский Союз никогда не желал войны. Но существуют вещи, которые лучше не делать, во имя блага всего человечества. Мы были буквально опьянены новыми открытиями, новыми знаниями, но вместе с тем мы отдавали себе отчет в том, что когда-нибудь наши знания попадут не в те руки. Именно поэтому в случае малейшей угрозы мы уничтожим установку. Но если мы не успеем…
Если вы видите это послание – человечества больше нет. И сейчас, по прошествии веков, вы, мои далекие коллеги из будущего, слушайте меня очень внимательно.
ebooksa