– А Хотобуд еще не женился? – быстро спросила отрока Хильда. – Не приискал себе жену?
– Да нет, не слыхал.
– Ну, так приищет, – девушка толкнула в бок задумавшегося супруга. – В Доброгастовом роду, милый мой.
Молодой человек усмехнулся:
– Всегда знал, что у меня умная жена. Так поспешим!
– Поспешим! – отрывисто кивнула Хильда. – Заявим свои права на род. Теперь ты – старший!
Махнув рукой пастушку, супруги быстро зашагали по дороге – к селению.
– Но почему Хотобуд? – на ходу недоумевал Радомир. – Мерзкий тип, хлюпик – все это знают. Правда – умен… не столько умен – хитер, скорее. И коварный – этого не отнимешь. Честно говоря, я думал, Ятвиг будет дружинным вождем.
– Не забывай, Ятвиг – сын наложницы и в своем роду – никто. Как он может стать вождем? Кто рабынича выберет?
– Да-да, ты права, милая. Ятвиг – при Хотобуде. Хотобуд – ум, Ятвиг – сила, а вместе – власть. Доброгаста нет, нет и, увы, Тужира… ах, жаль, жаль, славный был парень! И с братцем Истром что еще – непонятно.
– Доброгаста убили другие старосты – Витенег, Межамир, Сдислав – старики… молодых воинов в их родах нет… – Хильда нехорошо усмехнулась.
– Понимаю тебя, женушка! При удачном раскладе Хотобуд все селение под себя подомнет! А что? Этот может. Хитрости и коварства у него на троих хватит.
– Еще о Влекумере не забывай. Сколько знаю, Хотобуд всегда при нем был, ты ж сам и рассказывал.
– Да, да!!! Вот именно! – молодой человек с силой хлопнул себя по лбу. – Влекумер! И как же я мог позабыть о жреце? Не Хотобуд – Влекумер всем заправлять будет! Хотобуд так, пешка… вернее сказать – марионетка, есть такая игрушка на ниточках, вот навий их дергать и будет. А мы при таком раскладе для него – самые опасные люди! Как всем было хорошо, когда нас не было!
– Да, милый, – готская красавица спокойно кивнула. – Вот так же произошло и с моим родом. Погиб отец, воины. И все! И я уже – никто. А ведь когда-то…
– Я знаю, ты у меня – августа! Помнишь, что значит это римское слово?
– Латынь я ведаю – забыл? И даже лучше, чем ты, милый.
– Да ладно уж… лучше… – Рад помолчал, потом резко обернулся. – Хильда! Может, тебе все-таки не стоит возвращаться в селенье? Ведь рядом твои соплеменники готы.
– Там меня ненавидят… все, кроме, пожалуй, священника, отца Ингравда. Я ведь приблуда, забыл? Матушка моя – из бургундского племени. Да и… ты что, хочешь меня сильно обидеть?
– Извини, извини, милая, – подойдя, молодой человек обнял жену и ласково поцеловал в губы. – Просто я о тебе беспокоюсь. И не хотел бы, чтоб…