Десятники уже повернулись идти к своим, как вдруг из кустов выбрался молодой воин из тех, кто был оставлен на вершине холма – часовой.
– Позволь доложить, о мой вождь!
– Докладывай.
– За мысом, на берегу, какие-то люди.
– Что за люди? Охотники, рыбаки?
– Ни то, ни другое, мой вождь, – воин неожиданно улыбнулся. – Я бы сказал, купальщики.
– Купальщики? – изумился Беторикс. – И что они тут делают?
– Купаются, что же еще?
– Здесь разве есть поблизости деревня или хутор? Нет, не может быть, я бы знал, – будто про себя пробормотал вождь. – Значит, пришлые. Послушай, а там не римляне?!
– Нет, – воин покачал головой. – Мы проверили: судя по голосам, там женщины или дети. Мужчин точно нет!
– Та-ак… Значит, это не враги. Но и не друзья. Камулоген, Эпоред – пошли-ка, глянем.
– А я? – обиженно прогудел детинушка Бривас.
– А ты, дружище, слишком уж у нас большой и заметный. Распугаешь там всех! – Беторикс улыбнулся. – Тем более дело у тебя важное – проследить за вязкой плотов.
– Да уж свяжем, – здоровяк отмахнулся. – Ивняка тут хватит.
Вслед за стражем вождь и десятники поднялись на вершину холма, а уж затем по дну заросшего высокой травой и смородиновыми кустами оврага спустились к озеру, где затаились в камышах как раз за мысом.
– Вон они, – показал воин.
Но Беторикс и сам уже заметил загоравших невдалеке на песочке людей – голеньких юных девчонок, из которых две были блондинками, а третья темноволосая.
– Девы! – восхищенно прошептал Эпоред. – Наверняка местные. Я подойду спрошу, может, у них есть лодки?
– Стой! – шикнул вождь. – Откуда ты знаешь, что здешние жители – не союзники римлян? Выйдешь ты за лодками, может, их тебе и дадут, но потом все сообщат легату!
– Да-а… – поглядывая на весело болтающих девушек, с чувством протянул кудрявый десятник. – Я бы с ними поговорил… ласково так, нежно…