Последний Танцор

— Нет. Я спешу. И я, черт побери, уже вдоволь насмотрелся на эти дурацкие коробки.

Компьютер больше не пытался заговорить с ним.

Аэрокар приземлился на крыше небольшого шестидесятиэтажного небоскреба в Старом Центре. Второй точно такой же небоскреб возвышался поблизости.

Посадочную площадку украшал щит, хорошо видимый с высоты: «НЕ ВЗДУМАЙ ПАРКОВАТЬСЯ ЗДЕСЬ, ПОЖАЛЕЕШЬ!» На обдуваемой всеми ветрами крыше, за рядом прожекторов, освещающих площадку, стояли два человека, которых Джимми Рамирес никогда до этого не встречал. Но еще до того как выбраться из такси, он узнал их по описанию Макса Девлина.

Один высокий, со светлыми волосами, забранными в тугой хвост. Должно быть, это и есть мсье Ободи, человек, сместивший Томми Буна. Низенький и широкоплечий — наверняка Крис Саммерс, единственный гвардеец не французского происхождения во всей Системе и единственный из гвардейцев, перешедший на сторону врага.

Джимми знал, что после Неуловимого Трента Кристиан Дж. Саммерс был самой желанной добычей для миротворцев. Даже Томми Бун при жизни никогда не поднимался выше третьего места в списке скрывающихся от правосудия.

Миротворцы вообще-то не составляли списков под заголовком «Разыскиваются», они просто объявляли сумму вознаграждения за поимку.

Неуловимый Трент оценивался в пять миллионов, в то время как среднемировая дневная зарплата составляла около пятнадцати кредитов.

Кристиан Дж. Саммерс стоил три с половиной миллиона.

Когда турбодвигатели аэрокара отключились, Саммерс подошел ближе. Он выглядел именно так, как и должен был выглядеть один из первых гвардейцев — в те дни операция по огрублению кожи превращала все лицо в неподвижную маску. Его рукопожатие было сухим и очень жестким.

— Мсье Рамирес. Весьма рад.

— Взаимно.

— Пройдемте.

Саммерс повел Джимми по железобетонной поверхности крыши к тому месту, где их ждал Ободи.

Наблюдая.

Первое и самое сильное впечатление произвели на Джимми глаза Ободи. Даже в сумерках было видно, как они сверкают, подобно голубым льдинкам на сильно загорелом, явно кавказского типа лице. Губы тонкие, изогнуты в легкой улыбке.

Он сделал шаг вперед и, когда Джимми Рамирес приблизился, первым протянул руку.

— Добро пожаловать, мистер Джеймс Рамирес, — сказал Ободи, обеими руками пожимая протянутую руку Джимми и улыбаясь ему теплой, обольстительной улыбкой, — добро пожаловать в объятия судьбы.

Такое приветствие, исходи оно от любого другого человека, показалось бы Джимми не более чем претенциозным. От приветствия Ободи у него мурашки по спине побежали.

На расстоянии двух километров от небоскреба Ральф Мудрый и Могучий, без труда подчинивший себе бортовой компьютер такси, которым Джимми Рамирес добирался от аэропорта, кружил и кружил вокруг здания «Бэнк оф Америка».