Но всякий раз его что-то останавливало. То ли духу не хватало, то ли и впрямь не та раскладка раскладывалась.
– У мене патроны кончились! – пожаловался колченогий.
– Ты, сука, не сачкуй, не перекладай на других работенку-то! – взъярился тип в кожанке. – Лупи гнид по башке! Баб можешь и так пихать, ети не выскочут, силенок не хватит!
Колченогий стал «лупить» рукоятью в затылок. Судя по гулким и глухим ударам, всхряпам и хлюпам, у него получалось все преотлично.
Сергея тошнило. Но желудок его, кишки, пищевод были пусты, безнадежно пусты.Он слизывал языком воду со стен. Но утолить жажды не мог, пить хотелось страшно. Да и какая это вода была, это выступала на сводах растворенная в воздухе кровь, конденсировалась, сочилась будто из самой земли-матушки.
– Все, Филя! Завязывай! Изработались! – пьяно выдал наконец тип в кожанке. – Остатних секи из пулемета! С етими гидрами по-благородному никак нельзя, Филя!
– Заело чегой-то! – отозвался Филя.
Дед Кулеха нутром чуял, что приблудный мужичок подведет его, подставит. Ох, не Господом он послан, не Господом! Совсем другой силой! Кулеха молился – но молился про себя, просил только о себе! Он восемь ночей продержался, и в девятую его Силы Небесные оберегут, не дадут на расправу. Но вот на приблудного надежды не было. Шаткий мужичишка! И-ех, Серенька!
Сегодня каты что-то много пили. Деду Кулехе было невмоготу – хучь глоточек бы, хучь полизать-то! Нет, стой и сопи себе в две дырочки на тверезую башку! Ох, тяжко!
Часто ходили отливать. А один, по самый конец, тот, что в френче да фуражке, приперся в угол по большому делу, уселся, раскорячился, надулся...
Кулеха не успел и за рукав ухватить приблудного – тот соколом вырвался из ниши, обрушился всем телом на сидящего. Только хрустнуло что-то, треснуло, хлюпнуло... и все!
– Моня! Засранец хренов! Че застрял-то?! – позвали от дыры. – Щя допивать станем, смотри!!!
– У-у-пту-у-у!!! – отозвался невнятно приблудный не своим басом.
А сам-то сдирал френч, напяливал фуражку, стаскивал сапоги – дед Кулеха все видел, все! И-эх, погубит, ни за что погубит приблудный! Сердчишко у старика дрожало заячьим хвостом, ноги подкашивались.
– Моня-я!!! Едрена канитель! Мотри, не оставим!!!
Исполнители были в дымину пьяные. Голоса их стали дурными и бабьими, как с недельного перепою. Дед Кулеха мелко-мелко крестился, закрывал глаза – он не хотел видеть таких страстей, чего же будет-то?!
– А-аййй!!! – вскрикнул вдруг кто-то от дырищи. – Мать вашу-у-у-у...
На секунду воцарилось молчание. Потом другой выдохнул проникновенно:
– А Семен-то наш, сучонок хренов, дармоед косопузый, в дыру сверзился, оскользнулся!
И еще немного помолчали.
ebooksa