Вот дьявол! Про книгу-то, которой он так ловко разжег мое любопытство, я непостижимым образом ухитрился забыть.
— Дед просил тебе передать… Если согласишься добыть для нас этот череп, он отдаст тебе книгу.
— А она что, у вас есть? — тупо спросил я.
— Есть, — кротко ответил ДД. — И может стать твоей. Батюшки, подумал я, и далась же им эта тайваньская пепельница!
— Так что подумай, Ким, — теперь голос ДД звучал намного увереннее. — План поселка я на всякий случай оставил тебе. Телефон у меня прежний, надумаешь — звони.
Сказал — и пошел к выходу из бара, верста коломенская, скотина неблагодарная, змей-искуситель.
Ох, как не хотелось мне ввязываться в эту историю…
ОКО ВИРАКОЧИ
… Сверкали золотые шлемы индейских воинов в неверном свете чадящих смоляных факелов. Отсюда, с плоской крыши дворца, было видно, что долина заполнена туземной армией — багрово-золотые отблески покрывали ее, как чешуя тело дракона. Под огромной южной луной, выплескивающей поток расплавленного серебра с бархатно-черных небес, ворочалось у подножия цитадели тысячеголовое рассерженное чудовище. Ворочалось и ждало своего часа, чтобы открыть огромный зев и проглотить чужаков…
— Южане, — глухо произнес Писарро. Стоя у обрывающегося в темноту края крыши — снизу, из каменного колодца двора доносились гулкие бухающие шаги часовых, — он до рези в глазах всматривался в мерцающую огнями долину. — Их там пятьдесят тысяч, если не больше… Они не нападают и не уходят. Почему?
— Они ждут, — ответил голос из глубокой лунной тени, падающей от сторожевой башни. — И будут ждать еще долго.
— Ждут, когда мы отпустим их короля, — в голосе Писарро не было вопросительных интонаций. — Вот уже третий день, как выкуп заплачен сполна. Посланцы из их столицы уже интересовались, когда король будет отпущен.
— Но ты же не собираешься отпускать его, благородный Франсиско? — тихо спросил тот, кто держался в тени.
Он подался вперед, и на тонком длинном клинке его толедской шпаги заиграл серебряный луч.
— Если мы его не отпустим, это огромное войско сотрет нас в порошок, — Писарро положил огромную, исполосованную шрамами руку на рукоять своего меча. — Кузен Кортес рассказывал мне, как вмешательство Святого Яго спасло его отряд при Отумбе, но у него было больше людей, и противостояла ему не закованная в броню армия, а толпа одетых в перья дикарей… Даже Святой Яго не спасет нас. Стены Кахамарки крепки, но и здесь мы не продержимся больше суток. Они завалят нас своими трупами, Диего!
Диего негромко рассмеялся. Смех у него был скрипучий и неприятный; так мог бы смеяться крокодил.
— А если отпустим, нас не просто сотрут в порошок. С нас живьем сдерут наши христианские шкуры и понаделают из них боевых барабанов. Или ты думаешь, что Атауальпа и вправду решил подарить нам свое золото?
Писарро вполоборота повернулся к Диего, но ничего не сказал.
— Если мы покончим с Атауальпой, мы обезглавим империю. Армия не станет защищать мертвеца. Вспомни, Франсиско, когда мы схватили его здесь два месяца назад, корпус Руми-Ньяви снялся и ушел на север…
— И взамен тут же подошел вдвое больший корпус с юга, — оборвал его Писарро, — весь в золотых латах. Мы в ловушке, Диего.
ebooksa