— Пишу, как могу.
— Ну, что ж, — Ася улыбнулась. — На этом и закончим. У вас была трудная ночь, можете идти отдыхать. Но если хотите, поговорим о любви.
— Поговорим, Девиль? — неприязненно улыбаясь, спросил Стив, еле повернув голову к сопернику.
— Не возражаю, Уилсон, — холодно ответил Рауль.
— Поговорим-поговорим! — Алекс потер руки, закатал рукава водолазки и нацепил на нос оправу без стекол — разбившиеся очки Бэтти.
Ребята рассмеялись, разглядывая его постно вытянутую физиономию с криво сидевшими очками на переносице.
— Кто первый? — Ася тоже смеялась.
Фил поднял руку и встал, хотя Ася никогда не требовала отвечать стоя. В аудитории наступила тишина. Фил переступил с ноги на ногу, нервно сглотнул и тихо, почти шепотом, произнес:
— Я люблю Принцессу…
— На горошине? — встрял Алекс.
Ребята рассмеялись. Фил покраснел, зрачки его расширились, но, упрямо сдвинув белесые брови, он продолжал с такой же тихой настойчивостью:
— Я могу прочитать стихи о любви и …
Стив уронил голову на парту и захрапел так громко, что заглушил его последние слова.
— Стив! — возмутилась Ася, пробиваясь сквозь веселый смех студентов.
Тот перестал храпеть, зато Алекс, отвернувшись к окну, с хрустом, с раскатистым: «А-а-ах!», зевнул.
Фил сделал новую попытку заговорить, но Стив начал оглушительно чихать, трубно сморкаться в платок и громко бормотать: «Простите… апчхи!.. Извините… апчхи!.. Прошу прощения… апчхи!..».
К нему присоединился Алекс, закатившись в судорожном кашле.
Ася дождалась, когда у друзей пройдет внезапный приступ гриппа и, обращаясь к Филу, спросила:
— Может, я послушаю твои стихи после занятий, Фил?
— Конечно, миссис Шевель, — прошептал тот, послав Алисии тоскливый взгляд. Втянув голову в плечи, он сел, сгорбившись, над раскрытой тетрадью.