Убить Батыя!

22
18
20
22
24
26
28
30

– Их очень много.

– Больше не значит лучше.

– У них осадные машины, они разобьют стены и вырежут всех в городе.

– Всех не вырежут, я тоже знаю, где тайный ход, кого сможем, выведем. А остальные будут биться насмерть. Эх, Настя, разве можно воина смертью запугать?

Монголы крутили карусель, поливая стены бесконечным количеством стрел. Среди них были те, что несли огонь, деревянные постройки начали гореть. Через тайный ход все шли и шли горожане, это были семейные женщины с детьми. Категорически отказались уходить труженицы дома терпимости, объяснив просто: мы, мол, всегда вместе с теми, кто нам люб. А любы были, конечно, воины.

Но бесконечно это продолжаться не могло, на стенах не показаться, кроме того, кое-где начали гореть и сами стены… Алджибай собрал своих воинов, я своих. Много раненых, много уже отсутствовали.

– Надо выходить и биться мечами, чтобы не сгореть тут, как поросенку на вертеле!

Другого мнения не было. Последний бой.

К нему готовились, как действительно к последнему, все прекрасно понимали: никому не выжить. До блеска начистили оружие, переоделись в чистые рубахи, помолились каждый своим богам…

Вятич долго смотрел мне в глаза:

– Настя, запомни одно: у тебя мощный оберег, но тебе пора. Ничего не бойся, только будь все время рядом, я должен успеть.

– А ты?

– Все будет хорошо.

– А ты?!

Он вдруг привлек меня к себе и крепко-крепко поцеловал. В последний раз? Сердце тоскливо сжалось.

Но каждый из тех, кто готовился выйти за стены, намеревался отдать свою жизнь как можно дороже. Я оглянулась. Даже проститутки взяли в руки оружие. Они собираются выходить без доспехов? Хотя какая разница?

Вятич осторожно провел пальцами мне по шраму и решительно скомандовал:

– Пора!

Я надела на голову шелом с личиной, теперь меня выдавал только голубой плащ князя Романа. Сквозь прорезь личины Вятича увидела его глаза, они улыбались…

– По коням!