Военный хирург Гульба был мудрым человеком, поэтому ответил осторожно, стараясь хотя бы в букве не противоречить основным постулатам ленинизма:
– Он находится в термодинамическом равновесии со средой. Он не разлагается, и химические процессы в нем не происходят.
Комиссар правильно понял подполковника.
– Что же с ним делать?
Но Гульба ничего не ответил, в это время привезли сгоревшего в фашистском огне танкиста, и стало не до разговоров.
Вернувшись в батальон, комиссар внес имя Птицы в список погибших. А потом вписал его еще в один список. А на следующий день отвез оба списка в штаб дивизии и долго-долго доказывал что-то дивизионному комиссару.
Похоронное письмо мама Птицы так и не получила.
– За проявленный героизм, санинструктор второй роты сержант Кац Федор Семенович награждается медалью «За боевые заслуги». Поздравляю!
– Служу Советскому Союзу!
– Наводчик ручного пулемета третьей стрелковой роты, рядовой Птица Алексей!
– Я! – Птица сделал два шага и замер.
– За проявленную беспримерную храбрость в бою за населенный пункт Буденовка, рядовой Птица награждается медалью «За отвагу». Посмертно. Поздравляю!
– Служу Советскому Союзу!
Если бы Птица мог дышать, он бы задохнулся от восторга. Он стоял перед строем товарищей и испытывал чувство гордости за свою страну, которая рождает таких славных героев. Размышляя о себе в героическом смысле, он в тоже время думал не о своем подвиге, а о бесповоротной готовности к подвигу любого советского солдата; он видел эту готовность в обстоятельном Платонове, пылком Кольцове, хмуром Гульбе, и в тот момент, когда матовое зимнее солнце полировало тонкими лучами его новенькую медаль, Птица понял окончательно и точно, что фашистам не победить, и с какой бы яростью, каким неистовством ни терзали они Страну Героев, победа останется нашей. И поняв это, Птица закричал:
– Ура-а-а!!!
Крик подхватила рота, подхватил батальон, подхватил полк, подхватила дивизия, подхватил фронт, подхватила страна. И услышало небо.
Месяц за месяцем воевал одухотворенный боец Птица.
Служба мертвого ничем не отличалась от службы живых. Птица ходил в долгие ночные караулы и быстротечные отчаянные атаки, рыл окопы для живых и могилы для мертвых, стрелял по фашистам, травил байки у вечернего костра.
Он проявил смекалку и приспособился курить, не вдыхая дым глубоко, а пережевывая его во рту, и пить, не глотая водку, а удерживая ее под языком маленькими порциями, покуда она не впитывалась куда-то в его мертвом организме. От пищи Птица отказался и голода больше не испытывал, чему многие завидовали. Он больше не спал, потому что заснувшему смертельным сном поддельный сон живых не нужен.
А по утрам на лицо Птицы выпадала роса.