– Через полчаса прямо из бункера мы попадем в точку бывшей реальности – Германию начала тридцатых годов. Наша цель – Карл Отто. Миссия точно рассчитана и спланирована – я потратил на это два года. Сколько бы ни длились все части миссии – час, два, сутки – когда мы ее выполним, вернемся в бункер в тот же миг, когда ушли.
Мы переглянулись с Пашкой. Тимур продолжал:
– Я не предлагаю поверить мне на слово и не предлагаю задавать вопросы – у нас слишком мало времени даже на инструктаж и снаряжение. – Тимур указал трехпалой рукой на Пашкин пуховик. – Кстати, оставишь пуховик, там будет жарко. Главное: я не обещаю, что наша миссия что-то изменит в реальном мире, потому что не знаю, насколько реальны миры, куда мы отправимся. Но подчеркиваю: эта миссия – не игровая. Я спланировал и продумал ее во всех подробностях, но если вы сломаете ногу – вы ее сломаете на самом деле. Ясно? Я собрал бригаду лучших бойцов русского сектора, но эта миссия добровольная. Мы не получим за это ничего. Даже благодарности человечества – об этом никто никогда не узнает. Понятно? Нам представилась такая возможность, и мы это делаем потому, что наше дело правое. Кто не готов идти – тот останется здесь. Сейчас я принесу снаряжение, а вы подумайте над моими словами.
– Лично я ни разу не держал в руках настоящего оружия, – пробормотал Пашка.
Я тоже хотел это сказать, но стеснялся.
– Брось, – Тимур поморщился и взмахнул трехпалой рукой. – Я покажу, как им пользоваться, там нет ничего сложного. Я знал людей, которые годами держали в руках автомат, а в реальном бою он у них падал из рук. И знал людей, которые брали ствол впервые в жизни и били точно в цель. Я полтора года наблюдал, как кто из вас проходит «Fire Mission». У нас были разные ситуации. Вы трое – умелые бойцы, не трусы и никогда не предадите. А вместе мы – слаженная бригада.
Пашка польщенно шевельнул мохнатыми бровями.
– А вот фотоаппарат придется оставить здесь, – вдруг сказал Тимур.
– Это еще почему? – вскинулся Пашка. – Я без фотика никуда!
– Нет, – жестко сказал Тимур. – Извини, брат. Нет. Потом поймешь.
Он вышел и тихо прикрыл дверь.
Я посмотрел на Анку. Она глядела в пространство, поджав губы, и по лицу было неясно, о чем она думает. Тогда я уставился на пульт. Железо как железо – старый военный прибор серийного выпуска, пульт кондовых ручек и тумблеров, круглый экран с насечкой, напоминающей прицел винтовки. А вот громоздкий цилиндр – штука странная.
Пашка тем временем проворно встал и присел у компа на корточки, словно боясь трогать стул Бригадира. Нажал кнопку, и на экране снова появился тот самый отвратительный снимок.
– Кончай смаковать, – сказала Анка. – Убери.
– Действительно, убери, – поддержал я, – чего ты, в самом деле?
Но Пашка еще несколько секунд смотрел в экран, и только потом сбросил кадр и тихо вернулся на диван.
– Видишь ли, какая штука… – задумчиво сказал он, обращаясь не то ко мне, не то к Анке. – И даже не в том дело, что снимок цветной, были во времена Второй мировой цветные камеры… И даже не в том дело, что качество у снимка цифровое – это видно. И даже не в том дело, что снимали дешевой цифровой мыльницей с жестким объективом и встроенной вспышкой.
– С чего ты взял? – на всякий случай поинтересовался я.
– Да уж поверь мне… – усмехнулся Пашка. – Но дело-то не в этом. Все это можно подделать и нарисовать, если надо. Вот только зачем? Вся беда в том, что кадр неудачный…
Это было правдой. Хоть я и видел снимок всего секунду, но забыть такое нельзя. Не позировал Карл Отто, когда выдирал кишки девочке. Оборачивался от своего хирургического стола – удивленно и испуганно, и глаз у него был красный от вспышки, и рука подонка, сжимавшая окровавленный скальпель, размазалась и вышла из фокуса. А на дальнем плане по ту сторону стола белобрысый помощник анфюрера в окровавленном фартуке – он тоже не позировал. Отшатывался назад с выпученными глазами и прижимал ладонь к фартуку, словно пытался нащупать на поясе кортик или пистолет.
ebooksa