Раздался шорох, и к нам подполз Тимур.
– Готовы? – прошептал он.
– Готовы, – ответили мы.
– Бей фашистскую гадину, – сквозь зубы выдавил Тимур. – Давай, снайпер…
Я аккуратно поймал на мушку бесформенное пятно, напоминавшее отсюда громадную жвачку, прилепленную на забор прохожим великаном. И плавно нажал спуск. Сердце бешено колотилось, но ощущение, надо сказать, вышло отличным: один твой выстрел – и забор вдребезги!
А дальше – дальше включились рефлексы, которые мозг легко перенес в реальность. Перебежка, кувырок – и я прикрываю выстрелами. Потом прикрывают меня – а я снова бегу. И снова, и снова. Неожиданностью стал огромный мраморный дог, что беззвучно выскочил из темноты на перезаряжающуюся под стеной гаража Анку. Его я срезал короткой очередью, осыпав Анку кирпичной крошкой.
Все шло по плану, хотя стрелять было не в кого. Гранат у нас не было, и дверь первого дома пришлось изрешетить выстрелами, пока удалось выбить ее плечом. Мы с Анкой ворвались внутрь. Я свернул в спальню, отдернул балдахин гигантской кровати и увидел пожилую чету, в ужасе кутающуюся в одеялах. Первые отблески далеких рассветных лучей осветили темные монголоидные лица, перекошенные ужасом и от того напоминавшие пару печеных яблок – было ясно, что это прислуга из местных индейцев.
– Мы пришли не за вами, – отчетливо произнес я по-немецки заготовленную фразу. – Если хотите жить – сидите тут и не шевелитесь! Ясно?
Оба испуганно закивали.
Я выскочил из спальни и столкнулся с Анкой, летевшей сверху по лестнице.
– У меня только прислуга, – отрапортовал я.
– У меня наверху служкины дети, девочка и мальчик, – протараторила Анка. – Идем по плану два: я беру точку на чердаке.
– Бери, – кивнул я.
На первом этаже я проверил, нет ли подвалов – подвалов не было. Сверху раздался сигнальный выстрел – Анка взяла территорию из верхнего окна. И тогда я бросился ко второму коттеджу. Издалека виднелась выбитая дверь, и я понесся прямо к ней – без перебежек и кувырков. На полпути я заметил краем глаза движение в беседке – тут же упал на землю, перекувырнулся, но выстрелов не последовало. Я снова вскочил и присел за кустами. Сердце бешено колотилось, и дыхания не хватало. Я помнил эту штуку – в R118 она была обозначена маленьким флигелем без окон и дверей, и я принял ее за трансформаторную будку. Но это оказалась не трансформаторная будка, а соломенная крыша на трех столбах, открытая со всех сторон, – беседка по-русски, одним словом. Под соломенной крышей горела лампа, а на столе лежала раскрытая книга.
– Руки поднять! Медленно выйти! – произнес я по-немецки и тут же откатился в сторону, чтобы не выстрелили на голос.
Послышался шорох и скрип. Я аккуратно выглянул и встретился глазами с крепким бритоголовым парнем нашего примерно возраста. Он поднимал дрожащие руки, и в глазах его таился катастрофический ужас. Это был совсем не индеец, хотя одет в странную хламиду и покрыт золотистым загаром.
– Выйти на открытое место! – скомандовал я.
Парень медленно поднялся из кустов и начал шагать.
– Где остальные? – спросил я, раскачиваясь и двигаясь, чтобы в меня было сложнее попасть.
Парень помотал головой и рукой показал на дом, делая еще один испуганный шаг.
ebooksa