– Так я и подумал. Ее зовут Сандра. Вы обыскали его квартиру?
– Да. Nada[102]. Пусто. Смит узнал белую «хонду» и говорит, что она действительно трижды проехала мимо, когда он дежурил возле «Голодного Джона».
– А почему он был не в черном «холдене», как договаривались?
– Уайт говорит, он соврал про машину из опасения, что мисс Энквист его обманывает – in case of a set-up[103]. Чтобы пару раз проехать незамеченным и убедиться, что все чисто.
– Хорошо. Выезжаю. Вы пока обзвоните и разбудите остальных.
– Они уже два часа как разъехались по домам, Хоули. Всю ночь были на ногах, и Уодкинс просил…
– Мне плевать, что просил Уодкинс. Звоните остальным!
Вентилятор снова повесили старый. Неизвестно, пошел ли отдых ему на пользу, но он протестовал, когда его вернули с заслуженного отдыха.
Совещание закончилось, но Харри остался в комнате. Он весь взмок. На столе перед ним стоял телефон. Харри закрыл глаза и что-то пробормотал себе под нос. Потом поднял трубку и набрал номер.
– Hello?
– Это Харри Хоули.
– Харри. Приятно, что я не один проснулся в воскресенье в такую рань. Хорошая привычка. Я ждал твоего звонка, Харри. Ты один?
– Да, один.
Пауза, сопровождаемая сопением.
– You’re on to me, aren’t ya, mate?[104]
– Теперь я понял, что это ты.
– Хорошая работа, Харри. А сейчас ты звонишь, чтобы я тебе кое-то вернул, right?[105]
– Угадал.
Харри отер пот со лба.
– Ты понимаешь, Харри, что я должен был так поступить?