Призрак

— Если бы мы пошли на подлог доказательств, если бы я взяла на себя вину в убийстве, ты бы помог мне?

Харри затянулся.

— Нет.

— Почему?

Позади Харри открылась дверь. Но он не услышал звука удаляющихся шагов.

— Я позвоню тебе из гостиницы, хорошо?

— Хорошо.

Харри прервал связь и вышел на улицу, не оборачиваясь.

Сергей смотрел на человека, перебегающего улицу.

Увидел, как тот скрылся в «Леоне».

Он был так близко. Так близко. Сначала в баре, потом здесь, на улице.

Сергей по-прежнему сжимал в кармане рукоятку ножа, выточенную из оленьего рога. Лезвие вылезло и порвало ткань кармана. Он дважды собирался сделать шаг вперед, схватить его за волосы левой рукой, приставить нож и начертить полумесяц на горле. Полицейский оказался выше, чем он себе представлял, но это не проблема.

Проблем вообще не будет. Потому что по мере замедления пульса к нему возвращалось спокойствие. Спокойствие, которое он потерял, которое вытеснил страх. И он снова почувствовал, что радуется, радуется свершению, тому, что станет частью уже рассказанной истории.

Он находился на месте, в засаде, о которой говорил Андрей. Сергей только что увидел взгляд полицейского, когда тот разглядывал бутылки. Такой же взгляд был у его отца после возвращения из тюрьмы. Сергей был крокодилом в реке, крокодилом, знавшим, что человек пойдет той же самой тропинкой, чтобы утолить свою жажду, и надо только немного подождать.

Харри лежал на кровати в 301-м номере, пускал дым в потолок и слушал ее голос в телефонной трубке.

— Я знаю, что ты совершал более ужасные поступки, чем создание фальшивых доказательств, — говорила она. — Так почему нет? Почему не помочь человеку, которого ты любишь?

— Ты пьешь белое вино, — сказал он.

— Откуда ты знаешь, что не красное?

— Слышу.

— Объясни, почему ты не помог бы мне.