Призрак

— Моих песен?

— С одного из твоих дисков. Я запомнил, потому что Густо сказал, что это ненастоящая жизнь, а я подумал, что он сказал это бессознательно, услышав только что пропетые слова.

— Какие слова?

— Что-то про сон, не помню. Но диск с этой песней ты слушал постоянно.

— Давай, Олег, это важно.

Олег посмотрел на Харри. Ноги его перестали трястись. Он закрыл глаза и стал тихонько напевать:

— «Это просто мечта Ослимса…» — Он снова открыл глаза, лицо его раскраснелось. — Что-то в этом духе.

Харри тоже стал напевать. И покачал головой.

— Извини, — сказал Олег. — Я не уверен, да и слышал я это всего несколько секунд.

— Ничего, — сказал Харри и положил руку на плечо мальчишке. — Расскажи лучше, что произошло в Алнабру.

Нога Олега снова начала раскачиваться. Он сделал два глубоких вдоха, два вдоха животом, как его научили делать, стоя у стартовой черты, перед тем как согнуться в стартовой позе. А потом рассказал.

После этого Харри долго сидел, потирая шею.

— То есть вы насмерть засверлили человека?

— Не мы. А полицейский.

— Имени которого ты не знаешь. И не знаешь, где он работает.

— Нет, Густо и он были очень осторожны с этим. Густо сказал, будет лучше, если я ничего не узнаю.

— И вы понятия не имеете, куда делся труп?

— Нет. Ты меня сдашь?

— Нет.

Харри вынул пачку и вытряхнул из нее сигарету.