— Я прикажу, чтобы принесли башмаки из мягкой кожи, — проговорила Эуфемия, вновь становясь холодной и неприступной. — Доброго вам дня, отче…
— …а мне — легкой смерти, — подхватил пленник. — И, может быть, вы проявите свою доброту еще раз, ноблесса? Пусть вместе с башмаками мне принесут что-нибудь съедобное…
Айлин нашли к полудню недалеко от деревни. Она лежала на траве лицом вниз; одежда девушки превратилась в лохмотья, волосы были спутаны, а все тело покрыто ссадинами и царапинами.
Ни одна из ран не была серьезной.
Когда Айлин перевернули и увидели ее лицо, испугались даже бывалые охотники: в глазах девушки застыл ужас, рот был искажен в немом крике…
— Ее что-то испугало до смерти, — пробормотал кузнец.
Остальные молчаливо с ним согласились.
— Я бы сказал так, — Иеронимус закончил осмотр тела. — Она бежала по лесу сломя голову, бежала, пока хватило сил. Видишь эти царапины? Это ветки. В этих местах очень густой подлесок… а в волосах у нее запутались листья — это потому, что она несколько раз падала — отсюда, кстати, и синяки, — а потом поднималась и бежала опять. Но некто или нечто, преследовавшее Айлин, даже не притронулось к ней. Ну?
— Что ты хочешь от меня услышать? — хмуро спросил Эльмо. Селяне оставили Иеронимуса наедине с трупом, но пленный чародей вынужден был остаться и наблюдать за работой инквизитора.
— Обычно я всегда прошу совета у беспристрастного… человека, — спокойно отозвался Иеронимус. — Иногда я упускаю из вида важные детали, потому что их застят мелочи, кажущиеся мне существенными. Ну, у тебя есть свежие мысли?
— Только одна, — ухмыльнулся пленник. — Если она умерла оттого, что бежала так долго…
— Ее сердце разорвалось, — уточнил церковник.
— Да… так вот, если она от этого умерла, то почему жив ее преследователь?
— Резонно, — Иеронимус обхватил рукой подбородок. — Да, ты прав…
— Может, никто ее не преследовал? — предположил Эльмо. — Ее сильно испугали, да, а все остальное она придумала сама. В ночном лесу перепуганной девушке такое может привидеться… и не только привидеться…
— Где же преследователь? — пробормотал инквизитор, пропуская мимо ушей последние слова. — Может, он был верхом? Нет, охотники бы нашли следы. Они сказали, там, кроме нее, никто не проходил… Нет, если бы она просто испугалась ночного леса, то рано или поздно остановилась бы…
— Порча? — высказал новое предположение Эльмо.
— Я не чувствую, — ответил Иеронимус не очень уверенно.
— Лесные духи шалят?
— Хороши шалости, — инквизитор посуровел. — И в твоей стране такое случается?