— Если эти поиски затянутся, я сойду с ума, — Эльмо не заметил, что думает вслух. — Хоть бы этот убийца быстрее нашелся…
— А я его уже нашел, — инквизитор усмехнулся, и Эльмо вздрогнул. — Разве ты еще не понял ничего?
— Не понял и не хочу понимать, — чародей опустил голову. — Я устал. Если уж суждено всему закончиться, пусть это произойдет побыстрее.
Иеронимус вздохнул:
— Я знал, что твоя храбрость скоро перейдет в истерику, Птаха. Крепись…
— И кто же убийца? — безразлично спросил Эльмо. — Уж не скрипача ли ты подозреваешь? Нет, это не он…
— Отчего же? — в тени капюшона было трудно разглядеть выражение лица инквизитора. — Скажи, отчего?
— Разве мнение презренного колдуна что-то значит для служителя Церкви? — чародей криво улыбнулся. — Если бы ты не лишил меня Силы, я бы тотчас распознал сородича среди этих людей.
Иеронимус покачал головой. Эльмо вдруг встревожился: что-то странное было в их разговоре, что-то неправильное.
— Ты забываешь, Птаха: колдовать может и человек, не обладающий Силой, а всего лишь знающий заклятия. Ваша Сила сродни не музыке, которой владеет лишь умелый, а пению — без сомнения, слушать истинного певца приятнее, но и безголосый может при случае спеть несложную песенку. Твоя помощь в этом деле мне не нужна, у меня есть свои способы. Но продолжай, мне интересно.
— Я понял ход твоих мыслей. — Тревога Эльмо нарастала. — Скрипач — единственный чужак. Церкви, судя по всему, не боится. Играет так, что слушатели погружаются в транс. Что еще? Ах, да. Каждая из пропавших девушек пыталась привлечь его внимание…
— И что из этого следует? — спросил Иеронимус.
— Ничего! — ответил чародей с внезапной злобой. — Он не колдун! Не колдун, потому что… Не может человек, создающий такую прекрасную музыку, быть убийцей!
Если до этого их разговор казался чародею странным, то теперь произошла и вовсе немыслимая вещь: инквизитор расхохотался, да так, что Лисс от неожиданности выронил кувшин.
— Да ты сущий ребенок, Птаха! Хоть сам понял, что сказал?
— Он не мог этого сделать! — упрямо повторил Эльмо. — Я… я знаю. Я слушал его музыку…
— Я тоже.
— Да, но… она не предназначалась тебе! — Эльмо вонзил когти в ладони. — Не знаю, что ты собираешься сделать, Иеронимус, но прошу, не спеши!
И мир перевернулся.
— Я попробую, — серьезно сказал инквизитор, кивнув.