Новая особь

— Несколько синяков и шишек никому еще не повредили, — почесывая ушибленное темечко, проронил Блоу. — Мы слишком увлеклись своей любознательностью, забыв о вежливости и терпении.

— Вежливость? — усмехнулся Батлер. — Прошу прощение за нахальство, но сейчас я немного подзабыл значение этого слова, хотя во время службы прекрасно знал, что оно означает и помнил точное определение, так хорошо, как помню свое собственное имя.

Неумелая шутка в данной ситуации возымела небывалый прежде эффект. Хмурые лица соратников в одночасье скрасились нескрываемыми улыбками. А все потому, что именно сейчас тема разговора, касающаяся полной противоположности имеющейся на данный момент ситуации, воспринималась с распростертыми объятиями. И уже становилось неважно, была ли шутка на самом деле веселой или всего лишь незамысловатой пародией на каламбур.

Ракурсы вокруг отверстия, с которых можно было наблюдать за пауком, не отличались особым разнообразием. Впрочем, это ни чуть не умоляло благодарности соратников к всевышнему, только за то, что паук оказался в зоне видимости и сидел неподвижно именно на том месте, где и должен был находиться.

В случае же его отсутствия там, дело бы приняло совсем иной оборот.

Распростершийся под взглядом мужчин монстр, в отличие от них самих, выглядел хоть и изрядно покалеченным, зато относительно спокойным. Он, будто бы вооруженный мощными челюстями часовой, охранял границы своих охотничьих угодий. Батлер с Грэгом, действуя беззвучно, обменялись информативными жестами, мол: «Он нас не видит». «Хорошо, если так». Они не собирались предпринимать каких-либо попыток привлечь внимание своего неутомимого стража, и он, в свою очередь, тоже покамест не проявлял к ним никакого интереса: будто монстр был не живым, а всего лишь одним из декоративных, статичных экспонатов.

Но люди, в данный момент смотревшие на него сверху вниз, имели твердое убеждение насчет происхождения и живучести красной твари. Их, монстру, ввести в заблуждение уже никогда не удастся.

Как только взгляд Блоу коснулся рубежей Дункана, дежурившего у конусной крышки, следивший за единомышленниками Скот, в свою очередь, уже знал, что ему следует сделать. Он подал им железную шляпку. Когда кумпол бесшумно вернулся на место, мужчины разом выдохнули из легких воздух, задержанный там по вине тревоги.

— Грэг… — произнес Дункан. Его прежняя меланхоличная задумчивость быстро сменилась обновленным любопытством. — Ну что, вы его увидели? Где паук? Он там — под нами? — Он взмахом руки указал в знакомую сторону. — Когда у вас созреет план — как добраться до огнестрела?

Блоу промолчал. А вот по лицу Батлера, раздраженно скривившемуся от недовольства, ученому вскоре стало понятно, что он не был расположен отвечать на бестолковые вопросы. Эти самые вопросы относились к тем, на которые у отставного военного не находилось вразумительного ответа.

«Какой, к чертям собачьим, тут может быть план?» — подумал Батлер, скрепя зубами.

— Плана у нас пока никакого нету… — наконец ответил Грэг.

Скот с самым разочарованным видом, на который мог сподобиться, воззрился на бывалого проводника, в нетерпении ожидая его дальнейших слов.

— Что касается паука, с радостью сообщаю, он стоит на месте и не шевелится.

— Ну, хоть одна хорошая новость… — уперев руки в бока, закивал Дункан. — Если знаем где он присутствует на данный момент, легче будет спланировать следующий шаг.

Даже будучи оптимистом, Батлер был не готов верить, что ситуацию можно изменить в лучшую сторону. Он тихонько скатился с центра крыши и шагнул к бортику. Его взгляд прошелся по темной округе. Сквозь темноту просачивались, разбросанные неподалеку, прочие развлекательные механизмы, имеющие общую технологию с тем, на котором они находились. Батлер никогда ни перед кем и ни перед чем не отступал, тем паче перед вооруженным, и чаще безумным, взбешенным врагом. На мгновение ему показалось, что прошлая жизнь, его ничему не научила, раз он не в силах справиться с этой ситуацией.

— Мне помнится, ты утверждал, что он является прообразом пауков, живущих на острове, — обратился Батлер к Грэгу. — Даже не верится, что вы выжили. Может он все-таки другой? И пока что никто из нас этого неспособен понять! Лично я сам в нем вижу только нашего убийцу.

— То есть — убийцу нас? — для точности осведомился Скот.

— Так точно… — выдохнул Батлер. — Личность, с которой мы сейчас боремся в терпении, представляется мне весьма разумным существом. Он обладает, присущей нам, человечностью. Он разумен, а судить его за преступления, которые он совершил, также нелепо, как осудить человека за убийство коровы.

— А как же те солдаты, что остались лежать мертвыми у гостиницы? — грубо прошептал Грэг. — Он их убил, а почему же есть не стал? Значит, это было убийство не ради пищи!