Иконы

Падре, возникая в дверях, улыбается мне и идет зажигать церемониальные свечи. Потом его улыбка угасает.

– Где Фьюро? Биггер и Биггест все утро его не видели.

Я пожимаю плечами. Я не слежу за Ро каждую минуту днями напролет. Он может таскать сухие галеты из неприкосновенного запаса Биггера. А может гоняться за осликами Биггера. А может красться вдоль Трассы, пробираясь к Хоулу, чтобы купить какие-то детали для старого pistola падре, пистолета, который стреляет лишь в канун Нового года. Или встречается с людьми, о которых я не должна ничего знать, или учится чему-то такому, чего мне знать не следует. Готовится к войне, в которой ему никогда не придется сражаться, войне с врагом, которого невозможно победить.

В общем, занимается своими делами.

Падре, хлопотливый, как всегда, больше не обращает на меня внимания.

– Осторожнее…

Я хватаю его за локоть, не давая наступить на кучу свиного навоза. Едва успела.

Падре прищелкивает языком и наклоняется, чтобы почесать Рамону-Хамону за ухом.

– Рамона! Только не в церкви!

Но он произносит это чисто формально, на самом деле он ничего не имеет против. Огромная розовая свинья спит в его комнате в холодные ночи, мы все это знаем. Падре любит ее. Он любит Ро и меня так же, как Рамону, несмотря на все то, что мы вытворяем, и вопреки тому, что он сам же говорит. Он единственный отец, какого мы знаем, и хотя я называю его «падре», я думаю о нем как о своем папе.

– Но она же просто свинья, падре! Она идет, куда ей вздумается. Она вас не понимает.

– А, ладно. В конце концов, это ведь бывает только раз в году – благословение животных. А полы мы можем завтра отмыть. Все твари земные нуждаются в нашей молитве.

– Я знаю. И не возражаю.

Я задумчиво смотрю на животных. Падре опускается на низкую скамью и похлопывает по деревянному сиденью рядом с собой:

– Мы все-таки вполне можем несколько минут уделить себе. Иди сюда. Сядь.

Я повинуюсь.

Падре улыбается, касается моего подбородка:

– С днем рождения, Долли!

Он достает какой-то пакет, завернутый в коричневую бумагу и перевязанный шнурком. Пакет материализуется из его сутаны с весьма приличной для священника ловкостью.

Секрет, приготовленный ко дню рождения. Моя книга.