Гнев истинной валькирии

22
18
20
22
24
26
28
30

Все тотчас развернулись к экрану. В эфире что-то вещал один из самых известных в РОСА журналистов, который, кстати, работал на гораздо более престижную, чем «Норт-прайм», медиакомпанию. Мужчина вел репортаж о готовящемся визите сенатора Лусиана Дарлинга в Аркадию.

– В состав делегации войдут опытные эксперты-культурологи – их участие подчеркнет наш жест доброй воли и желание способствовать обмену опыта с Аркадией, – тараторил репортер, и на экране появилось несколько фотографий, в том числе и Джастина. – Аттикус Марли, наш специальный дипломатический представитель в Аркадии. Профессор Джордж И, факультет сравнительной культурологии Университета Ванкувера. Доктор Джастин Марч, служитель ВБ, в прошлом – преподаватель истории религий. Фил Рамирес, эксперт по международной торговле и аналитик.

А дальше начался прямой эфир с Лусианом Дарлингом: изящный и подтянутый сенатор стоял на ступенях Сената и давал пресс-конференцию.

– Мы надеемся, – говорил он, – что наша толерантность и желание больше узнать об аркадийской культуре приведут к открытому диалогу с соседом. Я искренне надеюсь, что аркадийцы проявят должный интерес к нашей культуре и постепенно мы сумеем уменьшить напряженность в отношениях между нашими странами и создадим новые крепкие связи.

Какой-то журналист задал вопрос: не считает ли сенатор поездку в Аркадию опасной, в особенности во время выборов. Лусиан ослепительно улыбнулся, покачал головой и произнес речь. Тесса была уверена, что это хорошо подготовленная и отрепетированная тирада. Сенатор заявил, что иногда важнее рискнуть жизнью ради блага родины, чем сидеть в безопасности и следить за предвыборным рейтингом.

– Хорош, – тихо произнесла Дафне.

Репортеры буквально набросились на сенатора с вопросами, Джастин пробормотал что-то весьма неодобрительное, а Синтия смерила брата яростным взглядом.

– Ты собирался сказать мне об этом?! – рявкнула она.

Джастин вздохнул:

– В удобное время. И без журналистов.

Синтия уставилась на экран широко раскрытыми от страха глазами. Лусиан как раз отвечал на новый вопрос из серии «а не опасно ли вам туда ехать?».

– Что за безумие! Мне плевать, что он лопочет про мужество и благо родины! – воскликнула Синтия.

– Это официальная делегация, – произнес Джастин мирным тоном. – Никто нас не тронет: побоится последствий и для нас, и для них. Кроме того, меня будут охранять сутки напролет, что является огромным плюсом. Это нельзя даже сравнить с моими командировками. Послушай, Синтия, я вернусь целым и невредимым.

– Разве можно сравнить провинцию с жуткой Аркадией! Ты в такие дыры не ездишь! – завопила Синтия. А поскольку Джастин промолчал, она недоверчиво переспросила: – Или ездишь? Куда они тебя посылают?

– А ты как думаешь? Я вообще-то всегда говорю, что уезжаю за границу!

– Откуда мне знать! – Синтия всплеснула руками. – В ВС. В Панаму. Ты же на государственной службе! Я стараюсь не приставать попусту. Зря, наверное.

– А когда вы и Лусиан возвращаетесь? – встряла Дафне.

Мэй очень не понравилось, что чужой человек присутствует при перебранке и сует нос в дела семьи. Она наклонилась к журналистке.

– Мисс Ланг, полагаю, вам пора. С вами свяжутся по поводу бумаг. Я провожу вас до входной двери.

Мэй говорила предельно вежливо, но в голосе звенела преторианская сталь. Дафне тоже услышала этот звон.