Еще раньше, на заре дальних космических полетов и организации работ по изучению и освоению космических объектов, погибла исследовательская станция «Исполин», находившаяся рядом с Ганимедом. Сотрудники не успели вовремя выявить неполадки в работе демпфера, и станция рухнула, рассыпавшись на поверхности Ганимеда на тысячи обломков. Этот случай до сих пор служит примером для желающих связать свою жизнь с космосом. В том числе и потому, что все триста человек на борту «Исполина», уже оповещенные о надвигающейся катастрофе, продолжали делать свое дело: проводить эксперименты и передавать полученные данные, что называется, до самого последнего вздоха. Они стали символом мужества. Без мужества, без профессионализма, без настойчивости достижения в космосе невозможны.
Конечно, по сравнению с «Исполином» ситуация на «Марион» при всей ее сложности выглядела менее значительной. Только вот Хуп знал
– Нужно будет оторвать это, – заговорил Велфорд.
Крис подумал, что тот говорит о теле, но инженер смотрел не на горестные останки. Он наблюдал за движущимися обломками металла; смотрел, как они плывут обратно к разбитому отсеку.
– И это далеко не единственное, чем нам придется заняться, – ответил Хупер.
Он знал, что, если они хотят выжить, справиться с ущербом, нанесенным станции, разобраться, что за чертовщина тут происходит, то ему, Велфорду и Снеддон придется сотворить настоящее чудо.
– В конце концов, нам за это и платят, ребятки, – командир решил приободрить коллег.
– Хуп, «Самсон», – снова раздался голос Бакстера.
– Что с ним? – спросил Крис, все еще не видя корабль, состыковавшийся с правым бортом корабля.
– У меня получилось… есть картинка, на экране, – голос связиста звучал совсем глухо.
– И? – вмешалась Карен.
– Видели бы – и вам не захотелось бы войти в него. Ни за что. Даже близко к нему не подходите!
Хупа, конечно, заинтриговало сообщение, но он обрадовался тому, что изображение было недоступно для них.
– Что там? – встревожилась Снеддон.
– Они… они вылупились, – ответил Джош. – А теперь просто… выжидают. Те существа, чужие. Они спрятались где-то за телами.
– Что с Джонсом и Стики?
– Стики мертв. Чего нельзя сказать о Джонсе, – отозвался радист.
Его голос, начисто лишенный каких-либо эмоций, выдавал крайнюю подавленность, и Крис решил прекратить расспрос. Однако в Карен проснулся зуд исследователя.
– Так что случилось с Джонсом? – продолжала любопытствовать она.
– Ничего. Он… Я вижу его. Он просто сидит, развернувшись спиной к панели управления. Дрожит и плачет.