– Энди, оператор просит тебя продвинуться на два метра вперед, – зазвучал голос Нормана.
– Есть, выполняю.
– Жень, добавь чутка на секунду! – попросил он второго пилота.
Евгений чуть двинул вперед РУД[50] и сразу вернул ее наместо.
– Отлично, Энди! Теперь так и держи, мы все сделаем, – одобрительно прогудел американец.
– Бортмеханик, открыть верхнюю заправочную лючину!
Американский оператор увидел, что позади кабины пилотов русского самолета открылось специальное отверстие для приема заправочной штанги. У тяжелых транспортных самолетов заправочная горловина находится, как правило, в верхней части фюзеляжа чуть позади кабины. Ловко двигая джойстиками, он подвел штангу ближе и включил запирающие магниты. Конус четко вошел в горловину. На приборной панели и у него, и у бортмеханика ИЛа зажглись зеленые индикаторы. Теперь оба гиганта летели в одной связке.
– Энди, сколько будешь брать? – опять прорезался Норман.
– Пятьдесят тонн! – ответил Андрей.
Спустя десять минут оба лайнера расцепились и слегка разошлись в стороны. ИЛ чуть поднялся и летел теперь на одной высоте с КС.
– Спасибо, Норман, выручил. Я твой должник!
– Заметано! За тобой выпивка!
– Идет! Что предпочитаешь?
– Ловлю на слове, я ведь оригинал! Если доведется посидеть вместе в баре, то я предпочту старый выдержанный «Кальвадос».
– А ты эстет! Хорошо, зафиксировал.
– Ну, пока, майор!
– Счастливо, майор!
Лайнеры качнули крыльями и стали быстро расходиться в стороны. Норман переключился на волну базы:
– «Остров», «Остров», я «Фокстрот»! Посылку русским передал, жду указаний.
– «Фокстрот», немедленно меняйте курс! – тут же затрещало в наушниках. – В квадрате 67–43 два патрульных Ф-16 были вынуждены сопроводить…