Моррисон посмотрел на меня и пожал плечами:
— В свидетельстве о смерти сказано: от закупорки сосудов.
— Кто подписал свидетельство?
Несколько секунд он изучал свои часы, затем поднял глаза и выдохнул:
— Она.
— Было ли произведено вскрытие?
— Нет. Не было никаких причин подвергать сомнению ее заключение. Ничего подозрительного.
— Но у вас возникли какие-то подозрения?
— Да.
— Почему?
— Хенли как раз вернулся из своего путешествия.
— Значит, она убила Фальконе, чтобы вернуться к Хенли?
— Может быть.
— Почему же они не могли развестись, как цивилизованные люди?
— Фальконе был глубоко верующим католиком. К тому же он любил свою жену. Я мог судить об этом по выражению его глаз. Прибавьте к этому еще и тот факт, что он был страшно ревнив.
— Вы, кажется, прекрасно обо всем осведомлены.
— Да, — сказал он. — Да, ведь я любил ее еще до того, как эти двое с ней познакомились.
Когда приходит беда, даже самые тупые и нудные люди приобретают частичку достоинства. А такие люди, как Моррисон, в подобные минуты утрачивают все наносное, подобно деревьям, теряющим осеннюю листву. В одно мгновение он преобразился.
У меня не было времени для почтительной паузы, и я спросил:
— Как же она его убила?