Утром Джеза с блокнотом под мышкой спускалась по металлической лестнице. Внизу был беспорядок, и она, положив блокнот на край стола, начала убирать грязные стаканы и тарелки, корки хлеба и засохшие ломтики сыра, оставшиеся от вчерашней трапезы. Все еще спали; она часто вставала первой и наслаждалась утренней тишиной. Вот и теперь, прибираясь, она сосредоточилась на своих мыслях, пока вокруг еще не стало шумно и Корен не сыплет своими остротами направо и налево.
В здании было холодно, и она начала с того, что растопила огненным зерном плиту, от которой они провели трубы во все помещения бывшей фабрики, так что получилась единая, вполне прилично функционирующая система. Огонь сначала закашлялся и едва не захлебнулся, точно начинающий курильщик первой сигаретой, но пламя вскоре занялось и разгорелось, выбрасывая искры.
Обычно это служило сигналом к побудке, вот и сегодня наверху вскоре захлопали двери, с грохотом задвигались ящики.
– Черт побери, Джеза! Ты что, вообще никогда не спишь, что ли? – Это был Корен, он тяжело топал по металлическим ступеням лестницы, гремя башмаками.
Вскоре после него вниз грациозно спорхнула Пилли, в модном джемпере и высоких ботинках с распущенными шнурками. Пройдя в кухонный отсек, она сказала «доброе утро», повернула рукоятку плиты и поставила на конфорку чайник.
Все трое как раз сели за грубо сколоченный, испещренный пятнами стол, когда солнце, поравнявшись с коньком соседней крыши, протянуло к ним первый утренний луч. На плите запел чайник; наверху чихала огненным зерном отопительная система.
– Чья сегодня очередь готовить завтрак? – спросил Корен, поочередно глянув на каждую из девушек. И зевнул.
– Твоя, – ответила ему Джеза, сопроводив свои слова сердитым взглядом.
Пилли улыбнулась и собрала волосы, чтобы скрепить их на затылке.
– Неужели ты рискнешь снова подпустить его к плите после того, что он устроил в прошлый раз? Готовить при помощи реликвий, это же надо было додуматься!
– Ну и что, рыба-то оказалась съедобная! – возмутился Корен. – И вкусная.
– Ага, когда Дигси отскреб ее от потолка.
Джеза встала, прервав их спор:
– Ладно, пойду сварю овсянку. Довольны?
После завтрака Джеза собрала за столом всех – Пилли, Дигси, Корена и Горри – и перешла к делу. Сначала она хотела выступить с чем-то вроде формального заявления, чтобы прояснить все раз и навсегда. Она даже стала готовить небольшую речь, но все, что приходило ей в голову, показалось ей смехотворным. Тогда она решила вообще не упоминать о переменах в своем статусе – в конце концов, в команде она занимает то же положение, что и прежде, официально представлять своих товарищей она будет в глазах всего остального мира.
– Значит, так, – начала она, – чтобы законтачить с военными…
– Я волнуюсь, – выпалил, глядя на нее, Горри. Рыжий паренек улыбался. – Мы сделаем кучу денег.
– Дело не только в деньгах, – сказала Пилли. – Лично мне больше всего нравится то, что нас наконец призна́ют. А вам?
– Ясно, чего тебе беспокоиться о деньгах, ты же у нас богатенькая девочка, – возразил Корен, откидываясь на стуле и хватаясь руками за край стола, – а для нас, отребья, это будет целый капитал, которого нам хватит на долгие годы.
– Эй, ребята! – одернула их Джеза. – Рано еще говорить и о деньгах, и о престиже. Может, обсудим лучше, что нам надо сделать, прежде чем делить деньги, которых мы еще не заработали?
ebooksa