Сердце дракона. Том 18. Часть 2

Калеон опять не смог договорить. Его руки дрожали, а в глазах застыла острая боль. Боль, которая будет терзать его до самого последнего дня.

— Забавно, Калеон, — Хаджар убрал меч в ножны и поднялся на ноги. — Я встретил недавно двух достойнейших людей. Одна, по имени Эйте, могучая воительница преисполненная честью, доблестью и достоинством. А второй — юный волшебник, с, возможно, самым добрым сердцем в мире Боевых Искусств. И, удивительно, но их помимо крови связывает лишь одно — они оба не имеют никакого отношения к роду Лецкет. Пусть и носят его имя.

Калеон вскочил было на ноги, но тут же сделал шаг назад. Ему показалось, будто бы он оказался не перед человеком, а перед жутким, древним зверем.

Лютый ужас сковал сердце нового главы рода, не дав тому даже меча обнажить.

— Уходите до рассвета, Калеон, — роняя каждое слово, произнес лютый монстр. — а о том, чтобы прислать воинов на переговоры к секте — я прощаю вам этот долг.

Глава Лецкетов развернулся и, все ускоряя шаг, направился к своим воинам. Хаджар же, опустившись на пень, продолжил играть на Ронг’Жа.

— «Страна, построенная тем, кто готов рубить головы младенцев, долго не простоит», - сказал ему когда-то правитель далекого прошлого.

Вот и получается, что дочь действительно погубила род Лецкетов.

Проклятые интриги…

Проклятые предсказания…

Проклятый мир боевых искусств…

Глава 1619

Глава 1619

Хаджар продолжал перебирать струны Ронг’Жа. Почему-то ему вспоминались песни из далекого прошлого. Интересно, если сложить все годы, реальные и иллюзорные, проведенные им в Безымянном Мире, то… как давно он покинул Землю? Два с половиной, три века назад?

Сложно представить такой срок для смертного, но для иного адепта это даже не конец юношества.

Хаджар продолжал играть и напевать песни на, казалось бы, уже забытом им языке. Но, как это и полагается адепту, прошедшему уровень Рыцаря Духа, Хаджар физически не был способен что-либо забыть. Если, конечно, не специально или не в результате вражеской, ментальной техники.

Так он и играл, пока воины Лецкетов собирали свой лагерь и отправлялись в путь. Перед отходом, когда Калеон уже исчез в лесу на своем гнедом, Хаджар встретился взглядом с Аль’Машухсаном. Пожалуй, единственным из носивших герб Лецкетов, к кому Хаджар не испытывал ничего, кроме глубокого уважения.

Они поклонились друг другу и пустынник, что-то скомандовав воинам, последовал за главой рода. Вскоре на поляне в лесу не осталось никого, кроме одинокого музыканта и палатки, где воительница занималась врачеванием волшебника.

Хаджар улыбнулся.

Наверное, из этого получилась бы неплохая баллада, но, увы, он никогда не умел писать текстов. Только музыку. Лирикой всегда занималась Елена и…