Это было болезненно и стеснительно. Было чувство, как у человека, который надевает на себя шоры, затуманивающие разум, но информация требовала реакции. Да, это его брат-близнец. К’тэр Пилру. Человек. В памяти возникли обрывочные воспоминания. Отец в посольской форме. Мать в форме банка Космической Гильдии, его брат, очень похож на него самого, такой же темноволосый и темноглазый, они вместе играют, что-то ищут. Эти мысли уже как бы и не принадлежали ему, как и все, что осталось в том мире… но ушло это не совсем.
– Да, – произнес Д’мурр. – Я знаю тебя. Я помню.
На Иксе, в потайном укрытии, К’тэр склонился над собранным им прибором для связи, отчаянно желая избежать открытия, но понимая, что он стоит любого риска. Слезы текли по его щекам, он тяжело дышал. Тлейлаксы и субоиды продолжали свой разбой и чистки, уничтожая все остатки незнакомой технологии, все, что им удавалось найти.
– Они увели тебя от меня сразу же после экзамена в палате Гильдии, – произнес К’тэр хриплым шепотом. – Они не позволили мне попрощаться с тобой, даже просто сказать «до свидания». Теперь-то я понимаю, как тебе повезло, Д’мурр, если учесть, что произошло у нас на Иксе. Если бы ты видел это, твое сердце было бы разбито. – К’тэр тяжело, прерывисто вздохнул. – Наш город был разрушен вскоре после того, как навигаторы увезли тебя к себе. Сотни тысяч убитых. Теперь здесь правит Бене Тлейлакс.
Д’мурр помолчал, чтобы взять себя в руки и вспомнить, как ведутся между людьми частные разговоры.
– Я водил корабль Гильдии сквозь свернутое пространство, брат. Я видел своим разумом всю галактику, я мог расчленить ее математикой. – Его неуклюжие слова звучали как-то невнятно. – Теперь я знаю почему… я знаю… О, я ощущаю боль от нашей с тобой связи. К’тэр, что это?
– Наш разговор причиняет тебе боль? – Он отпрянул, затаив дыхание, ему вдруг показалось, что один из трусливых шпионов Тлейлаксу подслушивает их разговор. – Прости, Д’мурр, я не должен был…
– Это не важно. Боль перемещается, как это бывает с головной болью… но это совсем другое. Что-то плавает в моем разуме… и мимо него. – Голос Д’мурра звучал равнодушно и отчужденно, в нем было что-то дальнее и вечное. – Что это за связь? Какой прибор?
– Д’мурр, ты что, не слышал, что я сказал? Икс разрушен, наш мир, наш город превратился теперь в концентрационный лагерь. Маму убило при взрыве, и я не смог спасти ее. Я спрятался здесь, но я пошел на большой риск, связавшись с тобой. Отец в изгнании, наверно, на Кайтэйне. Я так думаю. Дом Верниусов стал отступником и изгнан. Я заперт здесь, как в ловушке. Я один, совершенно один!
Д’мурр все же решил сосредоточиться на вопросе, который посчитал первичным.
– Связь непосредственно через свернутое пространство? Это невозможно. Объясни мне, как тебе это удалось?
Ошеломленный полным равнодушием брата к тому, что произошло с родными и с Домом, К’тэр тем не менее решил не упрекать Д’мурра. Д’мурр, в конце концов, прошел какие-то испытания, претерпел большие изменения личности, он стал совсем другим, и его нельзя винить за это. Если бы он сам не провалился на испытании, то тоже был бы сейчас навигатором. Он не прошел испытания, потому что оказался слишком слаб и ригиден.
Затаив дыхание, К’тэр прислушался к скрипу снаружи, вдали послышались шаги, которые, впрочем, быстро затихли. Потом послышался шепот, после чего наступила тишина, и К’тэр смог возобновить разговор.
– Объясни, – снова потребовал Д’мурр.
К’тэр, довольный самой возможностью поговорить с братом, рассказал Д’мурру о спасенном им оборудовании.
– Ты помнишь Дэви Рого? Старого изобретателя, который брал нас с собой в свою лабораторию и показывал вещи, над которыми работал?
– Калека… Ходил на костылях… Слишком дряхлый, чтобы передвигаться самостоятельно.
– Да, он говорил о связи с помощью энергии волн с длиной излучения нейтрино? Сеть стержней, впаянных в кремниевые кристаллы?
– О, у меня опять появилась боль.
– Тебе больно? – К’тэр осмотрелся, боясь, что выдаст себя громким возгласом. – Я не буду много говорить.