Дюна: Дом Атрейдесов,

– Прошу вас, остановите это, – вскричал Иреск, заламывая руки. – Милорд, я никогда не предам Дом, которому служу.

Он указал на Дункана:

– Ведь вы же знаете, что этот крысенок должен быть агентом Харконненов. Он не так давно прибыл с Гьеди Первой.

Леди Елена, прямо, как палка, сидевшая в своем кресле, заговорила. Голос ее звучал надтреснуто, как механизм, которым давно не пользовались. Она с вызовом посмотрела в глаза сына.

– Ты знал Иреска с самого детства, Лето. Неужели ты станешь обвинять члена моей свиты? Не будь смешным.

– Это еще не обвинения, матушка, – сдерживая эмоции, произнес в ответ Лето. – Это обсуждение предмета разбирательства.

Как глава Дома Атрейдесов, он должен дистанцироваться от переживаний детства, от воспоминаний о тех временах, когда наивный мальчик просил у седовласого мастера позволения посмотреть быков. Иреск учил его, как надо обращаться с разными животными, катал его на старых быках, показывал, как вязать узлы и накидывать на быков упряжь.

Но тот наивный мальчик превратился теперь в герцога Атрейдеса.

– Мы изучим улики, прежде чем станем делать какие-то выводы.

По лицу мастера Иреска пробежала судорога, и Лето стало вдруг страшно от того, что может сейчас сказать этот человек. Загнанный в угол и опасающийся за свою жизнь, он сейчас во всеуслышание обвинит во всем Елену. Гвардейцы внимательно прислушивались к сказанному в зале. Кайлея жадно впитывала все подробности. Другие тоже все услышат и, вне всякого сомнения, разнесут сногсшибательную новость по всему свету. Скандал потрясет Каладан, а может быть, и весь Ландсраад.

Даже если его мать действительно устроила этот несчастный случай во время боя быков, даже если Иреск сделал это по ее приказу – то ли за взятку, то ли из-за шантажа, – Лето не осмелился заставить говорить этого человека здесь. Он хотел узнать правду, но не при всех. Если вдруг просочится, что леди Елена подстроила смерть мужа, то Дом Атрейдесов расколется и погибнет. Его собственное правление окажется под страшной, непоправимой угрозой. И у него не останется иного выхода, кроме исполнения сурового правосудия по отношению к собственной матери.

Он содрогнулся, вспомнив «Агамемнона» и то проклятие, которое начало довлеть над его семьей еще на заре истории. Он вздохнул, понимая, что просто обязан быть сильным.

«Делай то, что должен, парень, – говаривал его отец. – Никто не осудит тебя за это, пока твои решения будут правильными».

Но какое решение будет верным сейчас?

Елена встала и заговорила с сыном холодным наставительным материнским тоном:

– Смерть твоего отца не была результатом предательства, это наказание божье. – Она жестом указала на Ромбура и Кайлею, которые, казалось, были потрясены сценой расследования. – Мой возлюбленный герцог был наказан за дружбу с Домом Верниусов, за то, что разрешил детям этого Дома жить на Каладане. Их семья нарушила заповеди, но Пауль привечал эту преступную семью. Моего мужа убила его гордость, а не какой-то низкий мастер стойла. Все очень просто.

– Я выслушал вас, матушка. С меня довольно, – прервал ее Лето.

Елена окинула сына горящим негодующим взглядом, словно перед ней был маленький ребенок.

– Я не закончила. Быть герцогом – это бо́льшая ответственность, чем ты можешь себе представить…

Лето остался сидеть и снова перебил мать, стараясь придать больше силы своей осанке и голосу: