– Вы для них незнакомец, почти мальчик, дерзкий и импульсивный. Сейчас, мой герцог, вы в первую очередь должны озаботиться самим вердиктом, а не основаниями его вынесения. Если вы выиграете, то у вас в распоряжении будет достаточно времени для того, чтобы восстановить свою репутацию.
– А если я проиграю, то все это не будет играть никакой роли.
Многозначительно кивнув, Гават застыл на месте, как монолит.
– Не существует отработанной процедуры проведения Конфискационного Суда. Это свободное волеизъявление участников, не ограниченное никакими процедурными или законодательными рамками, это контейнер без содержимого. Без открытого процесса нам не придется откровенно рассказывать суду об уликах, которые мы собираемся представить, но этого не потребуют и от противной стороны. Мы не можем знать, к какой лжи прибегнут наши враги и какие улики они состряпали. Мы не в состоянии предугадать, какими законными уликами располагают тлейлаксы, какие свидетели выступят в их пользу, и паче всего, мой герцог, приготовьтесь услышать множество гадостей, которые станут говорить в адрес Дома Атрейдесов.
Услышав шум, Лето поднял голову и увидел, что охранники отключили защитное поле, чтобы позволить войти в камеру Ромбуру. Иксианский принц был одет в белую рубашку с иксианским завитком на воротнике. Лицо его раскраснелось от физических упражнений, которыми он только что занимался. Волосы были мокры от недавнего мытья. На правой руке сверкало драгоценное кольцо.
Лето подумал о том, как похожи их с Ромбуром судьбы: они оба отпрыски разогнанных и почти уничтоженных Великих Домов. Ромбур, которому предоставили временное убежище при дворе, являлся к Лето каждый день в одно и то же время.
– Уже позанимался? – приветливо спросил Лето, невзирая на мрачный пессимизм, которому, не скрывая этого, предался Туфир Гават.
– Сегодня я сломал их тренировочную машину, – ответил Ромбур с озорной усмешкой. – Эту халтуру поставляет сюда какой-то из Малых Домов. Никакого контроля качества, не сравнить с иксианской работой.
Лето рассмеялся, и друзья сцепили кончики пальцев в имперском рукопожатии.
Ромбур почесал свои взлохмаченные мокрые волосы.
– Интенсивные упражнения помогают мне думать. В такие дни очень трудно сосредоточиться. Э, моя сестра прислала письмо о своей поддержке со специальным курьером с Каладана. Мне хотелось, чтобы ты узнал об этом. Может, оно придаст тебе бодрости духа.
Лицо Ромбура стало серьезным, на нем отразились следы многих испытаний, которые не следует переживать мальчику в шестнадцать лет. Такие испытания приводят к прежде-временному возмужанию и ранней зрелости. Лето понимал, что Ромбур и Кайлея озабочены сейчас тем, что станется с ними, если Дом Атрейдесов будет осужден. Два Великих Дома, сокрушенные в неправдоподобно короткий промежуток времени. Возможно, брату и сестре придется отправиться на поиски своего находящегося в изгнании отца…
– Мы с Туфиром только что обсуждали выигрышные стороны нашего дела, – сказал Лето, – или, как предпочел бы выразиться Туфир, отсутствие выигрышных сторон.
– Я не говорил этого, мой герцог, – запротестовал Гават.
– Я принес хорошую новость, – объявил Ромбур. – Бене Гессерит собирается привезти на процесс Вещающую Истину. Эти Преподобные Матери могут распознать в ком угодно лживость и фальшь.
– Превосходно, – произнес Лето. – Они в момент разберутся со всеми проблемами. Как только я заговорю, они смогут удостоверить, что я говорю правду. Неужели все может быть так просто?
– Обычно свидетельства Вещающих Истину не принимаются во внимание судами. Это относится к обычной судебной процедуре, в данном случае может быть сделало исключение, но я в этом сомневаюсь, – сказал Туфир Гават. – У ведьм могут быть свои интересы, и магистрат может сказать, что Сестер просто подкупили.
Лето едва не задохнулся от удивления.
– Подкупили? Значит, члены магистрата плохо знают Преподобных Матерей.
Он задумался, проигрывая в уме различные возможности.