Эсэсманны показали большой склад, который сооружён прямо в горе. Возле склада торчит скала странного чёрного цвета, её поверхность даже блестит, словно лакированная. В складе обнаружились некоторые запасы продовольствия, сигарет и, разумеется, шнапса — ещё целых два бидона. Хорст приказал Риддеру провести ревизию консервов и прикинуть рацион — ведь неизвестно, когда прилетит самолёт с капитаном. Надеемся на фрукты. Ежедневно партия из десяти человек отправляется в джунгли. Настреляли из автомата диких уток. Пора думать и о рыбалке, но нет ни лески, ни крючков. Хонцен пообещал изобрести гарпун-арбалет — рыбы в бухте много, притом крупной. Я согласен с Хорстом: главное — хоть чем-то занять людей, не давать им лодырничать.
Ого! А этот Дитц-то, оказывается, не врал! В складе, в самом дальнем углу, два больших ящика с серебром и третий — с золотом. Слитки старинные, испанские. Ганс рассказал, что их обнаружили в земле во время строительства. Какой-то древний клад. Неужели пиратский? Капитана Кидда, например. По-видимому, это как раз те сокровища, которыми Дитц собирался расплатиться за рейс в Бразилию. И что самое занимательное — он утаил находку от Рейха! Даже не все охранники знали о ней. Стоят себе ящики — и стоят. Ганс пояснил, что Дитц держал в смертном страхе тех эсэсманнов, которые волею судьбы стали свидетелями найденных сокровищ. Что же до рабов, которые непосредственно занимались доставкой и укладкой слитков, то они уже никому ничего не расскажут. Я вспомнил яму в северной части острова, и мне стало жутко.
Новость о сказочном богатстве мгновенно распространилась среди нас, обитателей этого несчастного острова. Ну и что с того, что мы теперь богатеи?
Ганс заявил, что в южной бухте стоит двухмачтовый парусник и стреляет по берегу из пушек — дескать, он утром гулял по склону центрального холма и неожиданно увидел странный предмет на воде, а у него с собой был бинокль. Никто из нас не слышал канонады, Ганс говорит, что тоже не слышал. Глупости какие-то — ведь на современных парусниках пушек не бывает. Тем не менее, не медля ни минуты, Хорст отправил туда группу во главе с Вернером. Я не пошёл — со вчерашнего вечера дико болит живот. Через шесть часов Вернер вернулся и доложил, что ничего подобного не видно ни в бухте, ни в прибрежных водах, но зато они нашли старинную пузатую бутылку и такой же старинный матросский нож, ржавый-прержавый. Сомнений нет, у Ганса галлюцинации – герр унтерштурмфюрер допился. Делириум. Но клянётся, что не врёт. Потом начал выпрашивать глоток шнапса, потому что Хорст окончательно наложил на бидоны табу. Из всех эсэсовцев он один такой, остальные понемногу исправляются. Однако они его попрежнему боятся, не понимаю почему.
Мы придумали новую вахту — дежурные по костру, они же собирают дрова. С дровами проблем нет: парни разбирают мачты пиратского брига. Где же капитан?
Кое-кто попытался роптать, не буду называть фамилий. Хорст и Отто быстро успокоили потенциальных бунтарей — во всяком случае, пока, а дальше посмотрим.
Неужели что-то случилось, и он не прилетит? Где она вообще, эта Арагуао?
Заболел ещё один человек, Эйнар Раттенау, эсэсманн. Глаза жёлтые, температура, бред, резь в правом подреберье, серый понос. Инквизитор напуган. Если это желтуха – то не знаем, что и делать.
Что же случилось с капитаном???
Обер-гефрайтер Огюст Кель умер. Есть все основания опасаться эпидемии. Надо обсудить идею переселения в другую часть острова. Это означает отделить больных от здоровых. А как? И кто их будет лечить? И чем? Ещё трое жалуются на температуру и головную боль.
Похоронили Огюста неподалеку от Герхарда, ближе к лесу. Надо будет сделать крест. Самолёт могли сбить янки, на пути туда или обратно... И что тогда?
Гельмут Лёйбе, вернувшись с охоты на птиц, очень взволнован. На южном склоне центрального холма под скалой он слышал голоса на английском языке. Ему можно верить, потому что он хотел учиться на дипломата и отлично знает язык томми. Спрятался в кустах и долго ждал, но голоса моментально стихли. Сам Гельмут никого не увидел. То, что он говорит, похоже на бред: голоса спорили, стоит ли настоящему джентльмену удачи бояться синерожего пьяницы, к тому же ещё и дохлого, а также бывает ли у привидений тень. Я немного говорю по-английски, и Вилли Касс тоже, поскольку мы радисты, и мы подтвердили, что эти фразы переводятся именно так. Хорст поначалу решил, что Гельмут просто спятил, но не похоже. На всякий случай выставили у дороги скрытый парный пост с автоматами. И вообще, пора уже прочесать весь остров и зарисовать, где тут что. Рассказам эсэсманнов мы с Хорстом не очень верим.
Руди Шпёрк предложил взорвать дверь в бункер, но эсэсманны, которые знают, как она устроена, только посмеялись. Кроме того, взрывы могут напугать доктора, и он вообще никогда не вылезет наружу, а то ещё и сотворит что-нибудь несусветное. Самолёта по-прежнему нет.
День рождения Оскара Виртмюллера. Отметили без капли спиртного. Больше всего мы с Хорстом боимся падения дисциплины. Всё прошло хорошо, если не считать того, что все разговоры неизбежно сводятся к самолёту, который всё никак не прилетит.
ebooksa