Чужие

Затем челюсти рванулись к ней, и Рипли нырнула вниз. Зубы королевы врезались в кресло оператора, разбрызгивая вокруг студенистую слюну. Желтая кислота пенилась на гидравлических руках погрузчика, пробиралась внутрь кабины. Королева порвала шланги, и из них под давлением выплеснулась пурпурная жидкость, смешиваясь с кровью чужого.

Потеряв гидравлическое давление с одной из сторон, погрузчик споткнулся и завалился набок. Королева тут же запрыгнула на него сверху, уворачиваясь от металлических рук и не оставляя попыток проникнуть внутрь кабины. Рипли нажала переключатель на консоли управления, оживив резак погрузчика. Синее пламя ударило прямо в лицо Королеве. Она закричала и отпрянула, таща погрузчик за собой. Мир вращался вокруг Рипли, но она продолжала держаться в операторском кресле. Ремни безопасности пока выдерживали.

Машина, биомеханоид и человек, сплетенные в единый клубок, свалились в прямоугольный люк для грузов. Погрузчик упал на королеву сверху, повредил ее торс и придавил своим весом. Кислота потоком хлынула из поврежденного тела. Глаза Рипли расширились от ужаса, пока она сражалась с управлением. Капли кислоты проедали усиленную панель шлюза, прокладывая путь через сверхпрочный сплав. А снаружи была пустота.

Когда в шлюзе появились первые крошечные дырочки, Рипли наконец сумела освободиться от ремней безопасности и выбраться из кресла. Воздух начал покидать «Сулако»: ненасытная космическая пустота будто высасывала корабль. Когда Рипли попыталась забраться на погрузчик сверху, ветер сбил с ног. Перепрыгнув лужу с дымящейся кислотой, она ухватилась за нижние скобы лестницы, встроенной в стену шлюзовой камеры, и одной рукой ударила по кнопке аварийного закрытия шлюза. Тяжелые панели стали смыкаться у нее над головой, будто челюсти. Рипли лезла наверх с дикой скоростью.

Позади нее кислота делала свое дело – первые дыры в обшивке расширились, появились новые. Поток уходящего воздуха бил Рипли в лицо, замедляя восхождение.

Тем временем Тритончик выбралась из технических каналов, чтобы спрятаться между пирамидами из газовых цилиндров. Но когда погрузчик, Рипли и королева свалились в шлюзовую камеру, она выскользнула наружу, чтобы получше рассмотреть, что происходит.

Теперь ветер свалил ее с ног и потащил по палубе. Тритончик извивалась и кричала. Бишоп – точнее, верхняя его часть – заметил это. Тогда он одной рукой ухватился за опорную стойку, а другую протянул в сторону девочки и, благодаря совершенной электронной синхронизации, уцепился за ее пояс, когда Триточик пролетала мимо. Теперь она висела на одном месте, ее швыряло из стороны в сторону, будто ребенок был флагом на ветру.

Над палубой показалась голова Рипли. Она попробовала подтянуться, и в этот момент почувствовала, что что-то обвилось вокруг ее лодыжки и держит. Сильный рывок чуть было не вырвал ей руки из плеч. В отчаянии Рипли вцепилась в последнюю ступень лестницы, которая была уже над палубой. Створки аварийного шлюза продолжали сближаться. Если она не поспешит и не сумеет выбраться наверх, она кончит как Бишоп.

Внизу скрежетали двери нижнего шлюза, поврежденные кислотой. Часть внутренней арматуры была уничтожена. Заблокированный погрузчик и королева под ним просели на несколько сантиметров. Рипли почувствовала, что хватка на щиколотке ослабевает. На самом деле, первым не выдержал ее ботинок. Теперь она была свободна. В последнем усилии Рипли вытащила себя на палубу как раз в тот момент, когда створки люка захлопнулись. Внизу, под ней, королева издала очередной вопль гнева и, собрав все силы, начала постепенно сдвигать с себя погрузчик.

У нее наполовину получилось, когда наружные двери, искореженные кислотой, наконец, не выдержали и отправили куски металла, погрузчик и королеву в открытый космос. Рипли поднялась и поковыляла к ближайшему иллюминатору. Усилий монстра как раз хватило, чтобы из-за резкого толчка его вынесло из искусственного гравитационного поля «Сулако». Все еще издавая вопли и терзая погрузчик, королева медленно уплывала обратно в неприветливый мир, который только что покинула.

Рипли наблюдала за своим проклятием, пока монстр не превратился в маленькое пятно, потом в точку, а потом чужого поглотили клубящиеся облака. В грузовом отсеке стих ветер: вентиляционные системы корабля работали на полную мощность, чтобы восполнить потерянный воздух.

Бишоп все еще держал Тритончика за руку. Из его разорванного корпуса торчали трубки и внутренние органы. Веки синтета трепетали, а голова судорожно билась о палубу. Правда, его внутренним регуляторам удалось остановить истечение синтетической крови, чтобы повреждения не стали фатальными. Белые полосы на щеках Бишопа застыли, будто сверкающие полоски слез.

Увидел приближающуюся Рипли, он сумел криво улыбнуться:

– Неплохо для человека.

Бишоп даже восстановил контроль над своими веками достаточно для того, чтобы подмигнуть Рипли.

Та остановилась перед Тритончиком. Девочка выглядела ошеломленной.

– Мама? Мамочка?

– Я здесь, милая. Я здесь.

Подхватив ребенка на руки, Рипли обняла ее, что было сил, и направилась в жилой отсек «Сулако». Вокруг нее успокаивающе ворчали корабельные системы.

Рипли нашла дорогу в медицинский отсек и вернулась в грузовой трюм с носилками. Бишоп заверил ее, что с помощью ему можно повременить. Она мягко положила спящего Хикса на носилки и перетащила его в палату. Во сне выражение лица капрала было мирным и довольным. Он все пропустил, пребывая в забытьи от обезболивающего.