– Что это?
Доктор усмехнулся.
– Считайте это подарком Преисподней, мистер Оаху. Вряд ли вам что-то скажет такой термин, как кротовьи норы континуума. Пусть для вас это останется кусочком Ада, проникшим к нам через демонические Врата. Ведь, опять же, такие понятия, как межпространственный проход и параллельные вселенные для вас пустой звук. А, да… Вставьте ему капу. Достал трепаться, да еще и орать сейчас начнет.
Ролики плавно покатились к стене со слизняком. Дуайт сжал зубы, глядя на мерно потрескивающие молнии замка. Доктор закрепил маску, открыл доступ дыхательной смеси, принял переданный захват. Длинный стальной стержень с блоком-аккумулятором на одном конце и раскрывшейся металлической трехпалой лапой на другом. Лаборант, отдавший прибор, уже оказался за небольшим пультом, сбоку от серой опасности. Треск электрических дуг усилился. Сетка из голубых искр расходилась в сторону, выбросы аэрозоля остановились.
Слизняк дрогнул, потек наплывами, расходясь посередке, как рассыпается песок под натиском роя жуков-могильщиков. Дуайт не выдержал, забился, стараясь хотя бы упасть вбок, удариться головой, не видеть вылезающего из смердящего желе сплетения полужидких острых лапок и резво дергающегося хоботка между ними.
Второй лаборант не подвел доктора. Звонко лязгнул металл, крест-ложе замер, врос в направляющие. Щелкнуло, посередине выскочили два гибких ремня, тут же притянувшие Дуайта еще сильнее. Доктор резким отточенным движением ухватил тварь, лезущую из Источника. Выдрал ее одной подсечкой, как хороший рыболов удит рыбу. Источник взбурлил, ринулся следом, выбрасывая десятки длинных усиков-щупалец. И не успел.
Стоящий за пультом мастерски закрыл устройство-замок. Зашипели, выпустив дополнительный заряд аэрозоля, клапаны баллонов. Затрещали дуги, все вместе, выросли в голубую яростную клетку, разом заставив серого, пахнущего смертью и чем-то чужим слизня втянуться назад, успокоиться, уменьшиться, заснуть.
Существо, захваченное механизмом доктора, пыталось вырваться. Не хуже самого Дуайта. Брызгало слизью, распрямляло полупрозрачные лапки-коготки. Судорожно водило хоботком из стороны в сторону. Пока скальпель в руках второго лаборанта не сделал несколько насечек на груди рейнджера.
Полупрозрачная масса, подтекающая тягучими каплями, задрожала. Потянулась к человеческому телу, вырываясь из захвата стальных пальцев.
Когда хоботок и первые лапки дотронулись до его кожи, обжигая мгновенно врастающими в плоть острыми раскаленными нитями, Дуайт закричал. Боль пронзила насквозь, добралась до каждого дюйма тела, проткнула сразу в тысяче мест вгрызающимися швейными иглами. И он не услышал шипения открывающейся двери в операционную.
Прогудел, бешено вращаясь, охотничий топорик, закончив полет в голове лаборанта. Грохнуло, обжигая кожу на груди и полностью разбросав в стороны полупрозрачную тварь, рвущуюся внутрь Дуайта. Зашипела, закрываясь, дверь, второй лаборант осел, поблескивая пяткой ножевой рукояти. Клинок удобно спрятался в его глазу.
Доктор вскрикнул, разворачиваясь и на глазах разрывая костюм линией шипов, вырастающих вдоль спины. Но полностью преобразиться в демона, прячущегося внутри человека, не смог. Вихрь, ворвавшийся в лабораторию-операционную, снес ему голову хлестким ударом клинка. Вихрь развернулся, выбросил руку, тут же прижавшую заостренный кончик мачете к горлу Дуайта. Остановился, превращаясь в оборванную, опаленную, покрытую коркой крови и слизи, косящую почти черными глазами Мойру. Растянувшую узкие губы в диком оскале и шипевшую через постукивающие друг о друга зубы.
Дуайт замер, вглядываясь в бешено дергающееся в судороге лицо Гончей. И впервые порадовался металлическим путам, не пускающим его вперед и вбок. Очень уж острым оказалось мачете, удерживаемое рукой, сотканной, казалось, из стальных пружин.
– Кто я? – просвистела-прошипела Мойра, вглядываясь в его глаза. – Кто я?
– Ты Мойра. – Дуайт осторожно сглотнул. – Работаешь официанткой.
– Пошутил? – буркнула девчонка. – Молодец, милашка Дуайт. Ты, натурально, плюшевый медвежонок на Рождество. Глянь, подарок тебе принесла. Очередная твоя подружка, узнаешь?
Ночная Птица после смерти осталась сама собой. Узнать ее оказалось просто. Если бы Мойра притащила с собой не отрубленную голову, а, скажем, руку, вряд ли бы вышло ответить кивком.
– Она мне сразу не понравилась, – проинформировала Мойра, – ну, пойдем? Или ты хочешь здесь отдохнуть еще немного?
– Да, пойдем.
– Умничка. Хм, а ты прямо ничего… Разжег во мне похоть, ничего не скажешь.
ebooksa