Злые ветры Запада

22
18
20
22
24
26
28
30

– Не стоит называть меня падре. И отцом не стоит. А взамен… – Марк поморщился. – Перестану называть вас солдатами.

– Почему не стоит называть падре?

Марк пожал плечами.

– Каждому свое, а мексиканцы очень ревнивы.

– О’кей.

– Знаешь, капрал, мне очень хочется, чтобы твой экипаж относился ко мне проще. У меня есть имя, ты же знаешь. И я, Дуайт, очень прошу тебя обращаться ко мне на «ты».

– О’кей. Мойра, тебе не многовато будет целой пинты?

Мойра захихикала и отмахнулась.

– Чистая душа… – Командор улыбнулся. – Надо же.

– Мойра? – удивился Дуайт.

– Да. Поддержи ее, может упасть.

Дуайт мягко и бережно взял Мойру под локоток.

– Эй-эй! – Девушка шлепнула его по плечу. – Это что за проявление сексизма?

– Что?

– Это не сексизм, миз. – Марк усмехнулся. – Это дружеское проявление заботы. Осторожно, выбоина.

– Ай! Дуайт, держи крепче!

– Другое дело. – Командор заложил руки за спину, предварительно набросив капюшон. Как и всегда в пустыне, к ночи заметно похолодало. – Задержимся вон там, возле фонтана.

Фонтана…

Каменную чашу с девочкой без руки и мальчиком с наполовину отколотой головой поставили еще до Бойни. Воду в нее подавали два раза в год. На День благодарения и на День жизни. Да и то на пару часов, если предварительно успевали прочистить трубы. Но, как ни странно, вокруг бурно разросся розовый кустарник. Густые заросли очень полюбились небогатым, а порой и просто очень нетерпеливым жителям форта, жаждавшим любви. Комендант, то ли предыдущий перед Шепардом, то ли еще какой, в порыве хорошего настроения даже поспособствовал этому, построив три беседки, прячущиеся в самой глубине насаждений.

– Да уж… – Дуайт покосился на Мойру, повисшую у него на руке и тянущую из глиняного горлышка. – Очень подходит для тихой незаметной беседы.