Счастье волков

22
18
20
22
24
26
28
30

Лодки отваливают от фрегата.

Полчаса спустя. Полчаса с небольшим. Порт, город – как зарево огней, но не такое яркое, как в других портах, – просто энергии тут не хватает. Лодки уже идут на аккумуляторах, чтобы вообще не производить шума.

– Ястреб три, в зоне высадки чисто.

– Ястреб один и два идут к цели. Третий и четвертый – ожидание.

– Есть, сэр.

Лодка шаркнула носом по насыпи из щебня.

– Контакт!

Лейтенант показал условным жестом – пошли.

На земле бойцы САС развернулись в две штурмовые колонны, прикрывающие одна другую. В каждой было по восемь бойцов, при этом только каждый четвертый нес готовую к бою автоматическую винтовку. Остальные были вооружены пистолетами 45-го калибра с глушителями, заряженными теми самыми спецпатронами. Боец с винтовкой получил приказ открывать огонь только в самом экстренном случае…

Но хорошо, что высадились чисто, никого не потревожили.

«42 коммандо» в это время должно было высаживать снайперов на мол, прикрывающий бухту.

В порту было тихо – по сравнению с другими портами он был маленьким, полурыбацким, хотя когда-то это был крупнейший порт Кипра. Был до 1974 года, когда высадившиеся в порту турецкие десантники вместе с местными турками-киприотами пошли войной на греков‐киприотов. Короткая и жестокая война быстро завершилась делением острова на две части и вводом войск ООН, которые так до сих пор и стояли на своих местах. Мир признал только греческую часть Кипра, что турков ничуть не обеспокоило. Памятником разрушительному национализму, перепоясавшему остров колючей проволокой, стоял новенький, только что построенный аэропорт – на стоянке остались машины, а на летном поле – самолеты, которые уже никогда не взлетят.

Порт стал Меккой контрабандистов и наркоторговцев, так что здесь надо было быть повнимательнее.

Они достигли линии построек. Снайпер коснулся плеча лейтенанта и показал, какую позицию он хочет занять, – лейтенант показал большой палец. Ходж, их спец по разведке, достал из кейса небольшой дрон-разведчик. Его особенностью было то, что он походил на сидящую небольшую птицу и мог приземляться и передавать данные со стационарной позиции, не тратя энергии на нахождение в полете. Он мог даже залетать в дома.

– Птичка в воздухе, сэр.

– Покажи мне вон те строения.

– Сейчас, сэр…

Ночью в освещенном месте изображение скверное, потому что фонари дают чередование ярких и темных мест, камеры дрона не успевают адаптироваться. Но, исходя из того что они видели, ничего особенного.

Тогда почему такое дурное чувство, что что-то не так?

– Покажи мне корабль…