Королевство

Немного взвесив все за и против, ответил:

— А почему бы и нет? Сходим после ужина.

Я сначала посчитал тот факт, что мою жену увидят в борделе, будет порочить мою честь аристократа. Но потом решил, что это можно преподнести, как инспекцию, ведь Люция жена хозяина этого дома удовольствий. Да и на местные понятия о чести и достоинстве мне как-то немного фиолетово.

После ужина мы отправились в мой дом удовольствий. В тот самый, что был сделан в поместье Киндлона и который стал моим самым первым борделем.

Как только мы зашли внутрь, ко мне тут же подскочил управляющий и поприветствовал.

Люция нервничала и смущалась, поэтому натянула капюшон своей накидки так, будто хотела в ней спрятаться.

Когда мы буквально на полшага зашли в общий зал, девочка окончательно залилась краской и осматривалась вокруг смущаясь, а иногда даже закрывая глаза.

Ещё бы! Несколько почти голых женщин эротично танцуют на сцене под музыку из музофона, ещё большее количество полуголых женщин, а местами и мужчин, трётся о посетителей и не скрывая этого ласкает их, периодически уводя клиентов куда-то вглубь здания. Сами посетители пьют, хохочут и беспардонно лапают сотрудниц и сотрудников.

Пока моя жена осматривалась, я общался с управляющим борделем, но в один момент отвлёкся на резкое движение Люции. Супруга буквально скинула с себя капюшон и выпучила глаза, уставившись на что-то.

— Мама?!

Я от произнесённого Люцией слова аж вздрогнул и проследил за её взглядом.

Рядом с одним из столиков я увидел одетую в шёлковый почти прозрачный галабеи третью жену почившего графа, тридцатичетырёхлетнюю Белинду Монси, трущуюся о крупного мужика.

Отойдя от шока, я взял за грудки управляющего, поднял его над полом и, встряхнув, спросил, а вернее прошипел ему в лицо, так и держа мужчину на весу.

— Это что за херня?! Почему она здесь?

— Кто, Ваша Милость? — проблеял бедолага, нервно пытаясь понять, что произошло.

— Она! — я указал пальцем на Белинду — Ты что, не слышал моих распоряжений?

— Каких распоряжений, Милорд? — почти плача отвечал мужчина. — Она раньше работала уборщицей в замке, иногда помогала с уборкой на территории дома удовольствий.

— Вот именно, сукин ты сын! Уборщицей! Кто тебе дал право заставлять её заниматься проституцией?

— Помилуйте, Милорд! Как заставлять? Она сама пришла и попросилась на эту работу!

— Сама?! — хором переспросили я и Люция.