А утром пришел Фо…

22
18
20
22
24
26
28
30

– Звереныш, да чё ты напрягаешься? – сказал Агеев, глянув на мой автомат. – По-любому этот крендель где-нибудь в кустах завалился… Шур! Ты где, обморок? Най-ДУ – убью!

И разводящий принялся пинать окрестные кусты. Да только Шурович так нигде и не обнаружился. Я заметил, что уже и Агеев начал нервничать.

– Может, он наверху завалился? – предположил Рыбалкин, обходя вышку. – Точно, вон же он!

Действительно, наверху из-за железного бортика вышки виднелся краешек каски. Агеев облегченно вздохнул.

– Шур! – закричал он. – Проснись, придурок!

Но даже после того, как вышку несколько раз пнули, отчего та загудела, словно груда металлолома, и обкидали камнями, каска даже не шелохнулась.

– Ну, я полез, – сказал Агеев и, перекинув лямку автомата через голову, пошел к лестнице.

– Как вы по ним взбираетесь? – причитал разводящий, перескакивая через дыры недостающих ступенек. – Она же вот-вот рухнет…

Добравшись до верха, он распахнул дверцу, заглянул внутрь и сразу же отпрянул, вскрикнув:

– О господи! Шур!..

У меня бешено забилось сердце. Палец лег на предохранитель автомата и перевел в боевое положение.

– Витек, что там? – встревожился Рыбалкин.

Агеев посмотрел вниз, явно довольный произведенным эффектом.

– Шучу! – сказал он.

После чего многозначительно кивнул, мол: «Ну, что я говорил?» Потом взгляд его устремился внутрь вышки, и на веснушчатой физиономии младшего сержанта возникла садистская улыбка. Он осторожно взял автомат Шуровича, занес его над головой, и через мгновение раздался глухой удар приклада о каску. Шур подскочил, ошарашенно глядя по сторонам. Он еще толком не понял, что произошло, а уже затараторил сонным голосом:

– Я смену ждал… пятнадцать минут осталось… сам не знаю, как так вышло…

Агеев с двумя автоматами спустился на землю, следом слез заспанный, угрюмый Шурович. Он было протянул руку за своим оружием, однако разводящий не отдал. Наоборот, Агеев отступил, перехватил трофейный автомат под мышку, а ствол направил на горе-часового.

– Ну что, пойдем! – сказал он.

– Куда? – Шурович захлопал глазами.

– Куда-куда… Сдаваться к начкару.