– Хорошо, – сказал Дженкинс. – Я с вами.
Эйвери вытащил из кармана бронежилета сигару «Милый Вильям» и протянул Дженкинсу:
– Это тебе и Форселлу, когда он придет в себя.
– А пока, – сказал Хили, поднимаясь, – ты можешь помочь мне проверить остальных.
Эйвери проводил взглядом Дженкинса и Хили, которые направились к штаб-сержанту Берну и другим раненым, находящимся ближе к середине контейнера. Берн осознавал происходящее, когда Эйвери садился в контейнер на Тиаре, но теперь ирландец спал, накачанный болеутоляющими, которые позволили ему расслабиться и отключиться от мира.
Эйвери посмотрел на грудь Форселла, вздымающуюся и опускающуюся под бинтами. Потом он взял стопку одеял и направился к подъемнику, который доставил его в реактивный блок. В кабине Эйвери нашел Джилан.
– Одеяла, – проворчал он. – Подумал, они вам понадобятся.
Джилан не шелохнулась. Она стояла спиной к Эйвери, а ее широко раскинутые руки лежали на главной панели управления. Слабый зеленый огонек на дисплее создавал иллюзию изумрудного ореола вокруг ее черных как смоль волос. Несколько прядей выбились из заколок и завитками ниспадали на ее затылок.
– Я оставлю их здесь.
Но когда Эйвери опустил одеяла на пол и повернулся к выходу, Джилан прошептала:
– Двести пятнадцать.
– Мэм?
– Контейнеров. Все, что вырвались с планеты. – Джилан постучала пальцем по дисплею, проверяя расчеты. – С учетом грузоподъемности это между двумястами пятьюдесятью и двумястами шестьюдесятью тысячами спасшихся. Но только в том случае, если они добрались до назначенного места.
– Добрались.
– Откуда такая уверенность?
– Просто уверен.
– Semper fi[3].
– Да, что-то вроде этого. – Эйвери покачал головой; ему не нравилось говорить со спиной Джилан. – Если вам понадобится что-нибудь, дайте мне знать.
Но когда он уже собирался выйти, Джилан повернулась. Вид у нее был усталый, и, прежде чем начать говорить, она с трудом сглотнула слюну.
– Мы стольких не сумели спасти.