Девушка, похоже, ничуточки не удивилась. Покорно поднялась, улыбнулась князю. Потом перевела взгляд на Хильду, вовсе не выглядевшую разъяренной от ревности женщиной:
– Так я пойду, госпожа?
– Иди, иди, Гостослава. Еще увидимся.
Девчонка ушла, растаяла за малиновыми кустами, за красно-желтыми кленами… словно неуловимая лесная нимфа.
Радомир растерянно моргнул:
– Ты что же, ее знаешь?
– Конечно, знаю, милый, – обняв князя, супруга поцеловала его в губы. – Конечно. Я ее для тебя и выбрала, подослала.
– Ты?!
– Конечно. Гостослава – славная и красивая девушка, а ты – князь, конунг. А у всякого достойного и славного конунга должно быть много жен, так уж заведено исстари.
Молодой человек отпрянул – слишком уж все это было как-то странно:
– Но я люблю только тебя!
– Я это знаю, милый. Но ты князь!
– Я христианин. И ты, между прочим – тоже.
– Да, так, – Хильда вдруг нахмурилась. – Мы сейчас не о том говорим, о, муж мой. Есть вещи куда важнее – за тем я сейчас и пришла, извини, ежели помешала.
– Что? – одеваясь, воскликнул князь. – Что же такое случилось?
Юная княгиня тотчас же приложила палец к губам:
– Не кричи, тс-с… Корона исчезла!
– Что?!
– Венец бургундов кто-то похитил, унес.
Глава 5