Родитель «дубль три»

– Для чего?

– Чтобы бомбить по координатам и обезопасить себя от низколетящих немцев.

– А почему именно там?

– Левый берег там крутой, а правый – низкий, атаковать пехоте удобнее.

– Все хочу тебя спросить: а ты че с собой такую дурищу-то таскаешь? Поудобнее что ли нет? – маршал показал на «маузер».

Петр показал кобуру.

– Не понял! Стоп. Так ты Василия Николаевича сын, получается? Так?

– Так.

– Вот теперь понял. Я ж тебя, когда ты титьку сосал, помню. А хватка чувствуется. Яблоко от яблони далеко не падает. Так вот, сынок, поставлена задача разгромить группу армий «Юг». Где тебе и твоей дивизии отводится не последнее место. Начнем вот здесь, восемнадцатого.

– Тогда сегодня бить рано. Требуется одновременно, и пока морозы стоят. Техника у Гитлера тоже стоит. Так что чем раньше, тем лучше.

– В Крыму армии развернуться не сумеют.

– Это только к лучшему, товарищ маршал. Они бросятся сюда, а мы ударим оттуда, а топлива нет, и перебросить войска нечем.

– Ну, здесь «железок» хватает.

– «Железки» вполне реально обрубить, имея бомбардировщики. Вы только место покажите, где проход нужен.

– Сам же показал: у Дмитровки.

– Разрешите позвонить в полк?

– Звони. Посмотрим, как у тебя дела пойдут, и начнем.

Надиктовав цели и объяснив задачи Евстигнееву, приказал перебросить в Ростов несколько штурманов наведения самолетами УТИ-ГГ. Сам решил присоединиться к вылету у Таганрога. По докладам: противник начал продвижение в горных районах силами 1-го горнострелкового гвардейского королевского корпуса. Обходят завалы пешим порядком, продвигаются к Старому Крыму. Шалимов перебросил в Красный Курган своих начальников штабов. По всему чувствуется, что немцы намерены дать большой бой в Крыму. Но три эскадрильи истребителей и два полка пикировщиков готовятся к вылету на Миус-фронт. Тем неожиданней для немцев будет удар под Ростовом. Одна эскадрилья оставлена на всякий случай на основном направлении.

Через сорок минут после взлета крайнего звена «арочек» Петр и Тарас начали набор высоты, заодно проверяя связь с новым пунктом управления в Первомайской. Через пять минут после взлета «Первомайка» передала сигнал, что синхронизировала обороты по времени с остальными станциями. Какая-никакая уверенность в том, что найдем все склады, появилась. «Пешка» в строю, работает по земле, ищет отметки. Но высота теперь другая и отвлекающих моментов много. Противодействия противник не оказывает. Высота пять километров. С заводского аэродрома бьет несколько зениток. Дачного поселка вдоль шоссе на Мариуполь еще нет, зато склад бочек огромный. Две «арочки» повалились на крыло и пикируют на еще недавно свой аэродром. Одна работает по советскому нефтехранилищу и складу бомб, вторая сбросила РРАБ на немецкую позицию. На взлетном поле и площадках пустынно. Скопление машин только у ангаров 325-го завода. Он им достался целеньким, и даже с рабочими, ЛаГГи делал. Горбунов за это выговор схлопотал. Он успел только оснастку вывезти в Тбилиси. Кто-то задержал приказ на эвакуацию. На ремонтирующиеся «большие» пошла вторая РРАБ. А вот площадка на «Кирпичном» это «лежбище» «мессеров», замороженных непривычным морозом. Там пришлось поработать целой «девяткой». Под прикрытием звена ГГ-3С они пошли домой после окончания работы.

Некрасова Балка – склад ГСМ в овраге. Работаем. Матвеев Курган окрысился зенитным огнем, где-то здесь танки. Потом выяснилось, что их под крыши загоняли. Сам курган еще без якоря, но с артиллерийскими позициями. Пока – не наша цель. Просто наносим метку на карту. Кучеровка – доты на высотах на выходе из поймы. А выглядит – дыра дырой. Умно! Отметим. Лесок под Куйбышево – весь дымится печками, прямо напротив немецкого плацдарма на левом берегу Миуса. Подходим к точке. Петр делит бомберов, отправляя большую часть назад к лесу. Там резервы противника, приготовленные, чтобы обрезать прорыв и не дать ему расшириться. Оба полка встали на «вертушку», подполковник Куркин свое дело знает, работать полки уже научились. Эх, не пил бы, цены б не было! Вон он сам выполняет самую ювелирную работу: вгоняет с минимальной высоты бомбы в дзоты и капониры над обрывистым правым берегом Миуса. И ни одного немецкого истребителя! Становится как-то неуютно от мысли, что Грейм нас с Петром переиграл. Как условлено с Буденным, на крайнем заходе даем зеленые ракеты, и с противоположного берега на лед реки выскочила куча фигурок в ватниках и шинелях. Теперь они просят огня в шести местах, а из скотного двора на северо-западе Дмитриевки выскакивают немецкие танки. Они их там грели. Наш авианаводчик дает цели: хутор на лесистом мысу у Лимана и высота 173,4, доты и артиллерийские позиции. Две девятки, которые еще не работали, аккуратно заходят на новые цели начинают снова свою адскую карусель. С Саур-Могилы начала работать крупнокалиберная артиллерия немцев. А мы вынуждены отходить по топливу. Голос самого Буденного: