На берегу Севана

22
18
20
22
24
26
28
30

За Грикором шел Армен.

Вдвоем они подняли Камо и оттащили его вглубь островка, где камыши были гуще и опора надежнее.

Наломав камышей и сделав из них холмик, мальчики усадили на него Камо и сами сели рядом.

– Да, ты как следует выкупался, – сказал Грикор, снимая с Камо мокрую рубашку. – Ты ведь совсем под водой был! Как ты только выбрался?

Камо вместо ответа ласково, кивнул головой в сторону собаки.

– Чамбар? – удивился Грикор. – Ну-ка, моя собачка, поди сюда, дай твою милую морду!

А Чамбар восторженно помахивал хвостом, и столько радости было в его умных глазах, будто он понимал, что говорят о нем, хвалят его…

«Водяной»

– Ну, а как же ты… – начал было Армен, но рев «водяного» прервал его.

Мальчики, побледнев, подняли головы.

Точно взволнованное взрывом, происшедшим в его глубинах, озеро всколыхнулось. В самом центре его возникли и, медленно расплываясь, уходили к берегам большие водяные круги.

– Вода раздалась, будто пещера открылась, – пробормотал Грикор, еле шевеля посиневшими от страха губами.

– А ты увидел что-нибудь? – спросил Армен у Камо.

– Водяной столб вырвался из озера…

Они говорили шепотом, словно опасаясь, что кто-нибудь их услышит.

А над озером спокойно взлетали и вновь садились на свои гнезда птицы. На них этот жуткий рев не произвел никакого впечатления: птицы, по-видимому, уже привыкли к нему. Только фламинго на том берегу тяжело взлетели в воздух и парили над водой, свесив длинные ноги. Для них Гилли было случайной остановкой на далеком пути, и они еще, наверно, не были знакомы со всеми его причудами.

Наступило молчание. Напряженно, не спуская глаз, мальчики смотрели в ту точку озера, где, по словам Грикора, вода открылась пещерой. Любопытство, смешанное со страхом, овладело всеми. Томительно проходили минуты. Каждый легкий всплеск воды, каждый птичий крик заставлял ребят вздрагивать.

– Возьми аппарат, Армен, и держи наготове.

Сняв с себя мокрый фотоаппарат, Камо тщательно вытер его рубашкой и хотел передать Армену, но тот ласково сказал:

– Ничего, Камо, снимай сам, у тебя рука не дрогнет.